УСКОЛЬЗАЮЩАЯ КРАСОТА:
ПОИСКИ ЮНОСТИ

Бертолуччи всегда особенно хорошо удавалось передавать неповторимый дух эпохи. В «Мечтателях», например, это были филигранно воссозданные шестидесятые, а в «Ускользающей красоте» — девяностые с их кассетными плеерами, видеокамерами и поп-музыкой. Слегка припыленные цвета окружающего пространства гармонично сочетаются с образом главной героини — нежным, но тревожным; романтичным и отчужденным. Тосканская вилла, где и разворачивается действие картины, напоминает некий идеальный выдуманный мир, куда практически не проникает современная жизнь с ее актуальными проблемами и достижениями цивилизации. Лишь оливковые деревья, тихое жужжание цикад, бескрайние поля и первозданная красота в каждом кадре.

Эстетикой насквозь пронизан каждый эпизод фильма, будь то ночной плач главной героини Люси или финальная сцена ее прощания с девственностью. Режиссер будто предлагает зрителю бесконечное множество проявлений красоты во всех ее возможных ипостасях.

Хозяин дома — художник и скульптор Иэн, а потому повсюду располагаются плоды его творчества. И преимущественно это своеобразные скульптуры людей, лежащих в траве, свернувшихся клубочком или завязанных узлом. Несмотря на общий спокойный темп повествования, детали зарождают у зрителя легкую тревогу и символизируют время, которое застыло в этой семье; судьбы героев, словно поставленные на паузу до появления в их жизни внезапной гостьи.

Герои фильма, спрятавшиеся от окружающего мира в итальянской глуши, всеми силами пытаются продлить воспоминания о бурной молодости, пришедшейся у большинства из них на бунтарские семидесятые. Не желая или не имея возможности органично вписаться в сегодняшний день, они ведут праздный образ жизни, наполненный пустыми разговорами. Им удалось создать свой маленький ностальгический рай с прекрасной архитектурой, марихуаной, солнцем, пиццей, вкраплениями поэзии и многочисленными плотскими удовольствиями.

Бесконечная погоня персонажей исключительно за радостями тела олицетворяет медленную и неизбежную гибель культуры некогда великой Римской империи. Отдельно подчеркивает это торжественное увядание с каждым днем угасающий Алекс, один из возможных отцов Люси. Через его капельницу словно утекает по капле его собственная жизнь, давно ставшая герою не интересной, пока на закате дней он не встречает прекрасную юную нимфу.

Не в силах смириться с недавней смертью матери, Люси пытается разгадать ее тайну, случайно обнаруженную на страницах старого дневника. Из него она узнает, что появилась на свет после единственной страстной ночи, проведенной ее матерью с неизвестным мужчиной, в 1975 году. У героини есть все основания полагать, что ее настоящий отец в данный момент по-прежнему находится здесь, на тосканской вилле. Используя лишь несколько неубедительных зацепок, она пытается провести собственное бесхитростное расследование, подозревая то одного, то другого своего знакомого.

Примечательной деталью становится то, что в качестве матери Люси на старых фотографиях изображена сама Лив Тайлер, исполняющая главную роль. Этот небольшой факт подчеркивает то, что Люси идентифицирует себя с собственной матерью и, возможно, не вполне осознанно, но страстно желает пройти по ее пути. Во многом по этой причине она начинает испытывать странное влечение к человеку, в котором она долгое время пытается разглядеть своего отца. Хотя ее настоящий отец все время был рядом с ней и пытался писать ее портрет, хоть он никак и не давался ему из-за невозможности поймать все время ускользающую красоту юной дивы. Впрочем, в итоге ему удается исполнить прекрасную скульптуру дочери, такую же, какую двадцать лет назад он сотворил, будучи очарованным ее матерью. Таким образом, Люси все же проходит по пути родительницы, пусть и совсем не так, как она себе это представляла.

Привычный жизненный уклад суматошной итальянской семьи нарушает появление в их доме девушки, в которой практически никто не желает видеть ничего, кроме ее девственности. Она становится сакральной жертвой для мужской половины обитателей виллы — каждый хочет стать первым и победить в общем негласном соревновании. В одних ее невинность пробуждает только похоть и азарт, в других — позабытую жажду жизни, в третьих — вдохновение, и вскоре сама Люси начинает ощущать себя не более, чем призом в игре, который совсем непросто заполучить.

В этой связи любопытной трактовкой названия фильма может быть нежелание Бертолуччи позволить зрителю хоть раз насладиться красотой героини в полной мере. Режиссер показывает девушку урывками и фрагментами: в отражении окна, сквозь дымчатую занавеску, через зеркальную гладь воды. В кадре то профиль, то взмах юбки, то карандашный набросок. Одним словом — ускользающая красота.

Нельзя не провести параллель и с «Лолитой» Набокова. Несмотря на то, что у Бертолуччи героиня уже достигла совершеннолетия, все ее гипотетические отцы настойчиво напоминают Гумберта Гумберта, раскрывшегося с разных сторон в каждом из персонажей. А сама девушка играет с ними, очаровывая своей невинностью, но прекрасно отдавая себе отчет в том, насколько сильны ее чары. При этом, мораль фильма заставляет вспомнить рыцарские времена и культ Прекрасной Дамы, ведь только искреннее благоговение одного из героев позволяет ему стать первым мужчиной Люси.

На протяжении всего фильма Люси щепетильно выбирает партнера для прощания с невинностью, пытаясь решить, каким он должен быть? Первой подростковой любовью, пробуждающей некогда романтические чувства? Или просто человеком, способным на любовь и хоть раз ее испытавшим? Случайным знакомым, которого можно не стыдиться?
Или зрелым мужчиной, опыта которого хватит на двоих? Постепенно находя ответы на все эти вопросы, героиня взрослеет и обретает опыт гораздо больший, чем может дать ей первая в ее жизни ночь. А как только потеря девственности перестает быть для девушки центром ее существования, все происходит как по волшебству, легко и просто. Побеждает спонтанность, влюбленность и юность.