RAVING RIOT: РЕЙВ У ПАРЛАМЕНТА

«Мы шли по улице и увидели толпы полиции, начали снимать на iphone. На следующий день люди вышли на рейв у парламента. Мы нашли оператора и начали снимать. Увидели много чего интересного и поняли, что об этом нужно снять фильм. Все произошло случайно, а потом мы начали развивать историю», – взгляд режиссёра фильма «Raving riot» Степана Поливанова не принадлежит случайному свидетелю.

Подчинив документальный нарратив классической логике повествования (открыто и, безусловно, закономерно – в силу специфики развертывания «исследования»), авторы разделили его на три части, буквально. Начинается фильм с растекающейся по поверхности гористого мысли культурного кода, развивается в запечатлении протестного рейва у парламента, а завершается рефлексией, которая принадлежит участникам события, наблюдателям по другую сторону «баррикад» и отстраненной от любых умозаключений камере.

12 мая 2018 года в Тбилиси был организован антинаркотический полицейский рейд в клубы Bassiani и Cafe Gallery. На следующий день начался стихийный «рейв неповиновения» у грузинского парламента, ставший реакцией андергаундной музыкальной тусовки на силовую правительственную акцию.

Новое поколение Грузии осознаёт свою свободу и помнит о прошлом – положении точек, к которым тянется (или должна тянуться) культура, линиях развития проектов коренных «перестроек». Среди этих точек, линий и проектов производится отбор – политическое действие телесно, его манифест – танец. А он понятен всем, кто может смотреть и видеть.

В контексте одной страны сосуществуют (или, скорее, внесуществуют) консервативное прошлое и либеральное будущее – одно делает то, что должно, другое – то, что хочет. Светлое время суток – для тех, кто боится, а темное – для свободных от страха. Дихотомия дня и ночи укладывается в формат условной «договоренности» – её наличие подтверждается словами одного из героев фильма.

В Грузии танцуют давно, сейчас это (не маргинально, а вполне себе по-интеллигентски) делают в Bassiani – пространстве мечты о тотальной свободе на территории заброшенного бассейна, который располагается под главным стадионом страны. Bassiani – «социальный центр» культуры андеграунда, который поддерживает группы, сопротивляющиеся тирании неприятия «других». Это место постепенно приобретает статус культового. Название клуба – отсылка к героической битве при Бассиани, столкновению сравнительно небольшого по численности войска Грузинского Царства и армии Контийского султаната и Аббасидского халифата. Ноумен (по определению) постигается чувством – а феномен осмысляется фильмом.

В наши дни меньшинство продолжает сражаться с большинством. Когда-то на месте небезызвестного храма столицы большого государства хотели построить бассейн, а за несколько тысяч километров от этой точки притяжения силы бассейн превратили в нерелигиозное, но политическое и для многих сакральное пространство, входя в которое «чувствуешь любовь».

Политика телесности, танца как свободного действия – предельно прямой манифест тела, соотносимый с лозунгом-призывом «We dance together! We fight together». Dance – очевиден, а fight – не совсем. У самих участников акции нет единого мнения относительно формы этого активного прямого действия.

Политика – всё. Однако это «всё» – не однородная субстанция. Одного правильного пути нет, (по мнению Питера Гелдерлооса, автора работы «Как ненасилие защищает государство») «борьба выигрывает от множественности стратегий», следование единой идеология нивелирует возможность подобной множественности.

В наблюдаемой грузинской ситуации объединения/единения стало возможно прямое действие – декларирование позиции, вылившееся в общемировое информационное пространство медиа. Прямое действие здесь, одновременно, подвергается сомнению и признаётся как опыт – акция, у которой, возможно, будет продолжение.

Формально, «Raving riot» – очередная страница политической истории танцевальной музыки. Либеральной патетики здесь нет. Безусловное принятие инаковости и самобытности подразумевается – в андеграундной среде (и в Bassiani) рады всем независимо от того, кто эти «все». В контексте протестных по своей природе событий разворачивается преобразование строения, омолаживание организма Государства – его индивидуальный онтогенез.

«Raving riot» – фильм многослойный и по тональности романтический. Лозунг Великой французской революции здесь реализуется в связке – в танце мы свободны, равны и едины.

Материалы интервью: Эля Воскресенская