«Пленницу» трудно уличить в авангардизме. Офюльс здесь, используя световые контрасты, а в нарративе — моральную борьбу героев, сбывшиеся мечты которых оказываются кошмаром, предельно аккуратно играет с клише «черного фильма», чтобы, по его замыслу, заставить «движущиеся картинки двигаться». Под этими словами понималась способность камеры в долгом движении расширять пространство мизансцены и фиксировать динамику общественных отношений, представленных в фильме, что было невозможно сделать с помощью общепринятого монтажа коротких кусков пленки и статичных крупных планов [3]. Это театральное мышление в условиях ограниченного бюджета стимулировало его искать более «экономные» решения на съемочной площадке — буквально втискивать в длинные тревеллинги несколько десятков страниц сценария, чтобы сохранить место для собственного видения картины и, само собой, режиссерское кресло.Общий посыл истории, показанной в «Пленнице», если допустить терминологический анахронизм, может быть удачно описан понятием «прекариат», данном Джудит Батлер
[4]. В её понимании, прекариат — это положение, в котором находятся общественные группы более других подверженные производственным и домашним травмам, а также опасностям репрессий и насилия. Проще говоря, этот термин позволяет нам заметить «неравномерное распределение уязвимости» в классовом обществе.Итак. Простая девушка из Денвера, Леонора, ищет свое место в жизни. На двоих с подругой Дороти они снимают небольшую квартирку, делят быт, пытаясь помочь друг другу «поймать удачу за хвост» — выгодно выйти замуж. Леонора, сэкономив денег, посещает «Школу красоты», чтобы овладеть всеми необходимыми навыки прилежной светской дамы и затем, устроившись манекенщицей в бутик, получить долгожданное предложение посетить яхту знаменитого миллиардера Смита Олрига. Вскоре став его женой, она понимает, что угодила в клетку строго отведенной социальной роли. Не выдержав сурового нрава мужа, Леонора сбегает из дома и устраивается секретарем в клинику для бедных, которой заправляет доктор Квинада — её будущий возлюбленный.
Основной проблемный узел картины завязывается вокруг понятий богатства и безопасности. Неустойчивому положению наемного рабочего противопоставляется стабильность частного собственника. Дополнительное измерение проблеме придает гендерное неравенство, вынуждающее девушку заниматься непроизводительным трудом. Таким образом, фигура Леоноры у Офюльса переживает двойную трансформацию: из человека в объект обмена в первой половине фильма, и обратно — во второй
[5]. Героини «Пленницы» живут в мире, где их общественное положение (а значит и физическая уязвимость) определяется демонстративным потреблением. Журналы и газеты, производящие сенсации, а также стимулирующие спрос на рынке одежды и модных аксессуаров, привлекают внимание девушек, выросших в бедных семьях. Им кажется, что с помощью предметов роскоши они смогу осчастливить своих родных, освободив их от пут нужды. Но, как оказывается, эти же самые вещи способны закрепощать человека, превращая его в объект взгляда (преимущественно, мужского). Так Леонора становится живой рекламой товаров, моделью курсируя в норковой шубе по магазину; её уязвимое положение дает право придворному Олрига, оценив глазами «стоимость» скромной девушки, навязать ей роковую встречу, которая закончится буржуазным браком. Олриг, списанный Офюльсом с Говарда Хьюза и Престона Стерджеса [6], безумен. Страдая от психосоматических расстройств, он не может вынести потери контроля над ситуацией, поэтому стремиться превратить людей вокруг в функции, словно дом — это еще одна проекция его промышленного комплекса. Жена должна быть женой, т. е. строго следовать нормам светского этикета. Любое сопротивление Леоноры бьет по нему сильнее биржевого проигрыша, но во время очередного приступа рядом с ним всегда найдутся те, кто вызовет ему врача.Параллельно с этими событиями где-то в маленькой квартирке, открытой холодным дождливым ветрам, несколько дней от рези в животе, вызванной пищевым отправлением, корчится ребенок. Внимание благородного доктора Квинады, совестливо терзающегося от того, что он не смог вовремя помочь несчастному, дает Леоноре проявить сочувствие и нежность. Скромно встав у раковины, мужчина и женщина впервые бесконфликтно помещаются в рамку кадра. Олриг никогда не одаривал её взглядом. Зловеще отвернувшись от нее в момент ссоры, миллиардер лишь подчеркивал свою власть и контроль над её телом, зная, что она беременна, а значит, зависима от него. Но взгляд Квинады олицетворяет собой тот же патернализм, только осуществляемый в декорациях народной клиники. Он и его коллега, уверенные в счастливом для Леоноры исходе нового брака, готовы обсуждать судьбу девушки, пока её кресло пустует. Никто не принимает в расчет того факта, что для начала новой жизни Леоноре прежде нужно избавиться от ребенка — принести в жертву важную часть собственной идентичности (материнство), чтобы выбраться из золотой клетки.