Кинотексты
Молодые авторы о кино
в ПРОКАТЕ
«БЫК» БОРИСА АКОПОВА: ТОТАЛЬНЫЙ ДЖАЗ
В ПОИСКАХ УТРАЧЕННЫХ АЛЬТЕРНАТИВ
Конец героического времени – после него жаждущие мещанского счастья поддерживают стабильность, а отдельные смельчаки выходят на площадь требовать невозможного. Внутри и обывателя, и радикала – пустота размером с саму историю. В кино с ней расправляются грубо: рисуют мрачные картины советского прошлого или иллюстрируют лубочные легенды о «России, которую мы потеряли».
Еще один сильнейший российский дебют молодого режиссера – и снова попадание в нерв. Девяностые не дают покоя ни «старикам» – от первичного накопления капитала они получили достаточно, чтобы сегодня говорить о бездуховности любого сопротивления – ни «молодым», воспитанным в атмосфере постсоветских демократических обещаний. Первые их демонизируют, призывают к покаянию и слепому принятию нового курса, а вторые, которые краем уха слышали из телевизора ельциновское чванство и поверхностно знакомы со сводками из Чечни (Д. Жук, К. Балагов, Б. Акопов), подходят к материалу смелее и резче – в поисках драмы, а значит альтернатив.
Противоречивость официальных заявлений демократических элит, реальное правление силовиков и бывших криминальных авторитетов, ныне – уважаемых предпринимателей, – заставляют снова и снова обращаться к истокам. Молодым российским режиссерам хочется разобраться – почему потребительство и тяга к комфорту, которые ассоциируются с «высшим» западным обществом, привели страну к новой волне репрессий и постепенной отмене большинства социальных гарантий.
ПО СЛЕДАМ БЫКА
Истории о «лишних (новых) людях» (Жук, Балагов) никак не переосмысляют набивший оскомину миф о девяностых – их герои готовы разорвать отношения с архаизирующимся обществом, им тесно внутри него. В «Быке» Борис Акопов, диаметрально меняет точку зрения и, используя наработки предшественников, находит в девяностых мистерию свободы – тот самый тотальный джаз, о котором пела главная группа питерского андеграунда «Химера».
Неуправляемая импровизация бытия требует от участника мистерии внутренней целостности – быть плоть от плоти поющих свою песню руин заводов и рабочих районов. Антон Быков (тройной символизм прозвища «Бык» проясняется по ходу сюжета) как раз из таких. Весь он – желание сохранить совесть чистой, сберечь ту дружбу, что делает его среди парней бакунинским «убывающим авторитетом». Для его окружения слово «демократия» есть безначалие и право сопротивляться всем тем, кто разрывает мир на части: милиции и другим бандам.
Удивляет широта взгляда режиссера. За полтора часа Акопов мастерски раскрывает нам разные мировоззренческие позиции персонажей, позволяет увидеть причудливые переплетения западной и постсоветской культуры, и противопоставить плоскую утонченность буржуазных ресторанов брутальным схваткам мужчин у превращенного в ночной клуб бывшего ДК.
Нередко режиссер прибегает к эзоповому языку, чтобы поговорить со зрителем об актуальных событиях. Например, едкие слова майора в милицейском участке отсылают к проблеме «школы русской йоги», а сцена погрома рынка – к событиям 2013 года в Западном Бирюлево.
Бесконечно глубокая, детально проработанная драматургия и мощный акцент на коллективистской составляющей опыта лихих девяностых делают фильм Акопова важнейшей вехой в кинематографическом переосмыслении эпохи первичного накопления. А желание его героя освободить других прежде, чем освободиться самому, выгодно отличает картину молодого режиссера от работ дебютантов последних трех лет.
Автор: Александр Мигурский
#reviews@cinetexts
#акопов #бык
Конец героического времени – после него жаждущие мещанского счастья поддерживают стабильность, а отдельные смельчаки выходят на площадь требовать невозможного. Внутри и обывателя, и радикала – пустота размером с саму историю. В кино с ней расправляются грубо: рисуют мрачные картины советского прошлого или иллюстрируют лубочные легенды о «России, которую мы потеряли».
Еще один сильнейший российский дебют молодого режиссера – и снова попадание в нерв. Девяностые не дают покоя ни «старикам» – от первичного накопления капитала они получили достаточно, чтобы сегодня говорить о бездуховности любого сопротивления – ни «молодым», воспитанным в атмосфере постсоветских демократических обещаний. Первые их демонизируют, призывают к покаянию и слепому принятию нового курса, а вторые, которые краем уха слышали из телевизора ельциновское чванство и поверхностно знакомы со сводками из Чечни (Д. Жук, К. Балагов, Б. Акопов), подходят к материалу смелее и резче – в поисках драмы, а значит альтернатив.
Противоречивость официальных заявлений демократических элит, реальное правление силовиков и бывших криминальных авторитетов, ныне – уважаемых предпринимателей, – заставляют снова и снова обращаться к истокам. Молодым российским режиссерам хочется разобраться – почему потребительство и тяга к комфорту, которые ассоциируются с «высшим» западным обществом, привели страну к новой волне репрессий и постепенной отмене большинства социальных гарантий.
ПО СЛЕДАМ БЫКА
Истории о «лишних (новых) людях» (Жук, Балагов) никак не переосмысляют набивший оскомину миф о девяностых – их герои готовы разорвать отношения с архаизирующимся обществом, им тесно внутри него. В «Быке» Борис Акопов, диаметрально меняет точку зрения и, используя наработки предшественников, находит в девяностых мистерию свободы – тот самый тотальный джаз, о котором пела главная группа питерского андеграунда «Химера».
Неуправляемая импровизация бытия требует от участника мистерии внутренней целостности – быть плоть от плоти поющих свою песню руин заводов и рабочих районов. Антон Быков (тройной символизм прозвища «Бык» проясняется по ходу сюжета) как раз из таких. Весь он – желание сохранить совесть чистой, сберечь ту дружбу, что делает его среди парней бакунинским «убывающим авторитетом». Для его окружения слово «демократия» есть безначалие и право сопротивляться всем тем, кто разрывает мир на части: милиции и другим бандам.
Удивляет широта взгляда режиссера. За полтора часа Акопов мастерски раскрывает нам разные мировоззренческие позиции персонажей, позволяет увидеть причудливые переплетения западной и постсоветской культуры, и противопоставить плоскую утонченность буржуазных ресторанов брутальным схваткам мужчин у превращенного в ночной клуб бывшего ДК.
Нередко режиссер прибегает к эзоповому языку, чтобы поговорить со зрителем об актуальных событиях. Например, едкие слова майора в милицейском участке отсылают к проблеме «школы русской йоги», а сцена погрома рынка – к событиям 2013 года в Западном Бирюлево.
Бесконечно глубокая, детально проработанная драматургия и мощный акцент на коллективистской составляющей опыта лихих девяностых делают фильм Акопова важнейшей вехой в кинематографическом переосмыслении эпохи первичного накопления. А желание его героя освободить других прежде, чем освободиться самому, выгодно отличает картину молодого режиссера от работ дебютантов последних трех лет.
Автор: Александр Мигурский
#reviews@cinetexts
#акопов #бык
