Не случаен и выбор профессии главной героини — модельер. Элоиза из маленького города (общины) Редута, приехав в Лондонский колледж моды, который известен своими знаменитыми выпускниками (Александр Маккуин и Стелла Маккартни) и площадками для экстравагантных перформансов (концерт Sex Pistols в 1975-м), теряется на фоне своих одногруппниц-фэшн-икон. Однако здесь стоит остановиться на идеологии феномена моды 60-х годов, которыми так увлекается Элоиза. До 60-х высокая мода, какой ее изображал тот же Vogue, была уделом обеспеченных и элитарных кругов. Мамы, бабушки и дочери зачастую выглядели одинаково в зависимости от того, к какому социальному слою относилась их семья. Вещи, созданные модельерами, не подразумевали практичности и универсальности, они были сложноскроенными и сковывающими движения. Впрочем, это никак не противоречило образу жизни клиенток модных домов. Но на смену им пришла молодежь 60-х, поколение с активной жизненной позицией, вдохновленное битниками и бунтарями 50-х, которое хотело отличаться от родителей всем, в том числе внешним видом, а заодно и носить удобную одежду. Появился запрос на практичный и модный гардероб.
Мода на синтетические волокна плавно переросла в тенденцию создавать одежду из материалов, ранее использовавшихся в совсем иных целях. Дизайнеры экспериментировали с материалами, изготовлявшимися для космических скафандров, спортивной одежды и военной формы. Модели дефилировали по подиумам в одежде из винила и дакрона, которая на фоне консервативной парижской моды предыдущих десятилетий выглядела сверхоригинально и даже революционно. Эксцентричность предложенных дизайнерами нарядов считалась плюсом. Для многих 1960-е прошли под девизом: «Чем безумнее — тем лучше!». Наряду с «пластиковой» и «виниловой» тенденцией в этот период в мире моды протекал и «бумажный бум».
В 1966 году в США фабрика Скотта помимо бумажных предметов обихода стала выпускать и одежду. Бумажные модели создавались в двух расцветках: черно-белых и желто-черно-красных. Коллекцию назвали «Взрыв цвета» и рекомендовали менять при помощи ножниц, а чинить, используя лист бумаги. Надевать подобное платье можно было до пяти раз, а продавались модели «бумажной» моды в специальных магазинах. Производители представляли новые костюмы как воплощение блестящей новаторской идеи и произведение современного искусства.
Идея «бумажной» моды, выросшая из авантюрной идеи дизайнера Эльзы Скиапарелли, которая случайно обратила внимание на бумажные шапочки моряков в Копенгагене — вызвала шум, отголоски которого до сих пор будоражат воображение молодых модельеров. Триумфальное возвращение (и одновременно первый крупный скандал) случилось в 2000 году, благодаря Джону Гальяно, который тогда возглавлял Dior. В своей знаменитой кутюрной коллекции сезона весна/лето 2000 он использовал газетный принт, украсив одежду изображениями реально существующей International Herald Tribune и вымышленной Christian Dior Daily. Позже он признался, что вдохновлялся идеями 20-х годов, когда была мода на балы, где бедняки одевались богачами и наоборот.
Фильм «Прошлой ночью в Сохо» — это безумный карнавал, канун Дня Всех Святых, когда призраки прошлого выходят на улицы, чтобы станцевать последний макабр и спеть лакримозу по самим себе. Безумный карнавал цвета, света, тьмы и отличной музыки. Это фильм о взрослении и утраченных иллюзиях, о принятии себя и мира во всем его многообразии. И в конечном итоге, это милая, знакомая, но совсем не добрая, а скорее средневековая версия истории о селфмейд Золушке, которую нам рассказал сказочник Эдгар Райт.