КОРОЛЬ И ШУТ: ЭСКАПИЗМ ДЛЯ ПАНКА ВНУТРИ НАС

Со смертью солиста «Короля и Шута» меня связывает личная история, которую я помню как «куражную» и «жутковатую», что очень похоже на описание почти всех песен этой группы.

В августе 2013 года возвращается знаменитый рок-фестиваль «Крылья», который на долгие годы прекратил свое существование после трагического теракта на аэродроме в Тушино в 2005 году, где и располагалась площадка фестиваля. Ребут «Крыльев» намечался масштабным: «Мумий Тролль», «Браво», Zdob și Zdub, «Сурганова и Оркестр», «Пилот», «Смысловые Галлюцинации», «Тролль гнёт ель», Brainstorm, «Ляпис Трубецкой», «Ундервуд», Вася Обломов и «Король и Шут». Хедлайнеры одного из дней были определены задолго до начала, поэтому все уже готовились отплясывать под страшные сказки. И произошло то, что произошло — я не попала на последний концерт группы «КиШ», потому что незадолго до фестиваля погиб их солист Михаил Горшенев.

Группа все еще значится в списке выступающих и зловеще, как призрак, нависает над посетителями с афиш. Никому не известно, что ждет фанатов в заветный временной слот, но места у главной сцены становилось все меньше. С микрофоном выходит Князь. Он произносит теплую речь про своего друга и музыканта, говорит важные слова и просит почтить минутой молчания память солиста, который «пропустил» сегодняшний концерт. Князь отставляет микрофон и преклоняет одно колено. Странный жест, подумала я, будто рыцарский, но и по-своему панковский, что ли. Но дальше началось нечто совсем странное.

Я стояла примерно в середине толпы, и почти с самого начала этой, потом уже казавшейся бесконечной, минуты, поодаль за моей спиной начали раздаваться мужские голоса: «На колени!» Они начали разноситься в толпе и повторяться в разных ее частях: «На колени… На колени!» Звучало очень агрессивно, пафосно и создавало чувство абсолютного оцепенения. Князев никак не реагировал на толпу, он просто молчал и смотрел в пол. Мы принадлежали самим себе и этим странным крикунам-фанатам. Я обернулась. Несколько тысяч человек позади меня действительно стояли на земле, преклонив одно колено, и смотрели вниз. Зрелище завораживало и пугало. Будто метеорит, который ты ждешь с открытым ртом, не в силах сдвинуться с места.

Крики наконец прервались, когда кто-то из музыкантов начал играть свою партию, и толпа смогла выйти из транса. Мне было 17, и я могу точно сказать, что я не зря все это время хранила в себе эту историю, ведь теперь у меня есть классное начало для эссе, которым я наконец смогла поделиться.