ЭЛИЗА ДАНТЕ | 10 СЕНТЯБРя 2022

ПРИРОДА АВТОРЕМЕЙКА: ЗАЧЕМ ОЛИВЬЕ АССАЙАСУ ДВЕ «ИРМЫ ВЕП»?

История Свободного духа кино и пересъемки фильмов во благо

ПРИРОДА АВТОРЕМЕЙКА: ЗАЧЕМ ОЛИВЬЕ АССАЙАСУ ДВЕ «ИРМЫ ВЕП»?

ЭЛИЗА ДАНТЕ | 10.09.2022
История Свободного духа кино и пересъемки фильмов во благо
ПРИРОДА АВТОРЕМЕЙКА: ЗАЧЕМ ОЛИВЬЕ АССАЙАСУ ДВЕ «ИРМЫ ВЕП»?
ЭЛИЗА ДАНТЕ | 10.09.2022
История Свободного духа кино и пересъемки фильмов во благо
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Сериал «Ирма Веп» Оливье Ассайаса, вышедший на HBO в июне этого года — ремейк одноименного фильма того же Ассайаса. В центре истории тоже ремейк: режиссер Рене Видаль (его играет Венсан Макен) решает переснять «Вампиров» Луи Фейада, а на главную роль зовет голливудскую звезду Миру Харберг (Алисия Викандер). Но на съемочной площадке все постоянно идет не так, а сам режиссер находится на грани нервного срыва. В фильме «Ирма Веп» 1996 года Видаля играет Жан-Пьер Лео, а на главную роль в своем ремейке он зовет Мэгги Чун — она играет здесь себя. Зачем же Ассайас снимает одно и то же с разницей в 26 лет? Или это не одно и то же? Давайте разбираться.
«Ирма Веп» (1996), реж. Оливье Ассайас

ДВЕ «ИРМЫ ВЕП»: В ЧЕМ РАЗНИЦА?

Во-первых, восемь часовых эпизодов сериала (хотя, как говорит персонаж Макена, это не сериал, а восьмичасовой фильм вроде самих «Вампиров», разделенный на восемь частей) показывают более полную картину. У зрителя появляется возможность лучше узнать и понять персонажей, причем не только главных героев, но и второстепенных. Например, мы видим, что ассистентка Миры Реджина (Девон Росс) стремится стать настоящим художником. Она увлечена американским киноавангардом 60-х годов, мечтает, вдохновляясь магией Кеннета Энгера, снять полный метр и безответно влюблена в свою начальницу. Но самое главное — мы узнаем больше о самой Ирме Веп.

Будем условно считать, что Рене Видаль — альтер эго Ассайаса. Режиссер нам на это не раз намекает. Например, когда Видаль вспоминает свой недоснятый фильм «Вампиры» и брак с исполнительницей главной роли (Ассайас действительно был женат на Мэгги Чун, правда, в сериале ее играет Вивиан Ву, но мы к этому еще вернемся). Так вот, новый Видаль Макена (давайте называть его Видаль 2.0, чтобы не запутаться), в отличие от Видаля Лео, влюблен в «Вампиров» и в кино. Он знает каждую секунду работы Фейада, а Ирма Веп — это не сексуализированный образ супергероини из немого фильма, как для Видаля 1.0, а Свободный дух, который пробуждается на площадке и подчиняет синеастов своей воле. Не остается в стороне и сама Музидора, воплотившая на экране образ Ирмы Веп более ста лет назад. Видаль и Мира то и дело обращаются к ней (вернее, к ее воспоминаниям), чтобы лучше разобраться в Ирме Веп, ведь именно Музидора когда-то пробудила этот дух.

Тема духов для Ассайаса очень важна, он часто их упоминает, но никогда не раскрывает, были ли они на самом деле, или это игра воображения героев. В его же «Персональном покупателе» героиня Кристен Стюарт общалась с призраками, а один из них даже писал ей SMS. Но в конце Ассайас все так же играет с нами, то говоря, что духов никаких нет, и зло — это люди, то руками призрака роняет чашку и ухмыляется, ожидая, что же мы теперь на это скажем. В «Ирме Веп» он тоже отказывается объяснить нам, есть ли потусторонние силы в этом мире, или это все фантазия.

А вот теперь самое время вернуться к Мэгги (правда, в сериале ее называют Джейд, но мы закроем на это глаза, потому что отношения Ассайаса с женой — дело не наше). Она, однажды сыграв Ирму Веп, тоже оказалась во власти вампирской магии кинематографа и сама превратилась в Свободный дух. Дух Джейд приходит и к Мире, и к Рене. Чего он хочет? Чтобы на этот раз Рене нашел мир, нашел себя и дал другим духам помогать ему закончить фильм.

В фильме «Ирма Веп» все было по-другому: Видаль 1.0 не сильно хотел снимать «Вампиров». Говоря языком Видаля 2.0, он не дал Свободным духам поселиться на своей площадке и в нем самом. А Мэгги — вовсе не Мира. Она действительно одна в чужой стране, ее окружают незнакомцы, которые часто забывают, что она не говорит по-французски. И с выбором Мэгги на главную роль согласны далеко не все на площадке. Но фильм Видаля 1.0 — немой, и, глядя на то, как Мэгги играет глазами (так как ее лицо скрыто маской), зритель видит, что ее актерский дар не вызывает ни одного сомнения в том, что дух Ирмы Веп совсем рядом.
«Ирма Веп» (2022), реж. Оливье Ассайас
Мира же — звезда мирового масштаба. Ее развлекают, для нее все стараются, а спонсоры фильма готовы на любые уступки, лишь бы Мире все нравилось. Сама она, хоть и говорит, что чувствует себя чужой в Париже, на деле этого не показывает — заигрывает с художницей по костюмам, выводит Рене из депрессии, постоянно влезает в новые интриги с бывшими, а по выходным ходит по магазинам с Реджиной. Тем ярче на таком контрасте ощущается одиночество Мэгги — у нее нет никого, кроме Ирмы Веп. Ассайас подчеркивает ее обособленность от остального мира, показывая ее тонкий силуэт на фоне опустевшего и зимнего Парижа.

От одиночества страдает и Видаль 2.0. Кажется, если бы Видаль 2.0 и Мэгги встретились в одном фильме, они бы смогли по-настоящему понять друг друга. Если агрессия и вспышки гнева Видаля 1.0 никак не объясняются, то Видалю 2.0 хочется искренне сочувствовать. Возможно, Ассайас хотел передать этой итерацией свою искреннюю любовь к кино и даже ответить на вопрос, зачем он снимает саморемейк. В «Зильс-Марии» он брал похожий сюжет: как актриса Мария Эндерс (Жюльет Бинош) пытается дважды войти в одну реку — сыграть в прославившей ее пьесе спустя 30 лет после первого выхода на сцену. Что она испытывает? То же, что и Видаль 2.0 в момент катарсиса — опустошенность. Ее роль начинает сводить ее с ума, она видит в ней себя и себя же в ней отрицает. Она понимает, что саморемейк — это самообман, ведь никогда не получится тот же результат, что и раньше. Кино — не уравнение, а тот самый Свободный дух.

Ассайас переосмысляет свои же образы, свою плоть, кровь и кинопленку (здесь это — одно и то же). Он хочет призвать Свободный дух и дать ему волю менять фильм, как ему вздумается. Помимо духов Ирмы Веп и Фейада есть еще один, оставшийся в фильме блеклым, но обретшим свою физическую оболочку в сериале — Морено. В оригинальных «Вампирах» Морено был гангстером, умеющим гипнотизировать и желавшим занять место графа Нуармутье — Великого Вампира. У Видаля 2.0 его играет немецкий актер Готтфрид (Ларс Айдингер), в которого тоже вселяется Свободный дух, превращая образ на экране в гипнотический транс.

Сериал Оливье Ассайаса притворяется комедией и фарсом, но ближе к концу он становится магическим ритуалом поклонения кинематографу. В то время, как фильм 1996 года оставался неприрученным хаосом, размывающим замысел. Спустя 26 лет режиссер приручил своих духов и выполнил свой долг перед искусством, создав авторемейк, наполненный любовью к кино.

КТО ЕЩЕ ЗАНИМАЛСЯ АВТОРЕМЕЙКАМИ И ЗАЧЕМ?

В целом, авторемейк — не очень распространенное явление в наши дни. Все-таки опасное это занятие — испытывать терпение зрителей, «продавая» им старый сюжет как новый. Но, как считают в Голливуде, то, что получилось один раз, получится и еще с десяток (в этот момент «Звезда родилась» должна сделать многозначительный кивок и подмигнуть в манере Бастера Китона). Авторемейком занимался и непревзойденный Альфред Хичкок. Многие знают картину «Человек, который слишком много знал» 1956 года с Джеймсом Стюартом и Дорис Дэй, но этот фильм — авторемейк одноименной ленты 1934 года. Режиссер немного изменил сюжет, перенеся действие из Альп в Марокко. Сам он к первому фильму относится снисходительно (в отличие от своих поклонников, которые до сих пор спорят, какая картина удалась лучше). Хичкок говорил в том самом интервью с Трюффо, что предпочитает ремейк, поскольку это — работа профессионала, а не «даровитого любителя», каким он был тридцатью годами ранее. Кроме того, фильм 1956 года даже был номинирован на «Золотую пальмовую ветвь», тогда как первую работу критики обошли вниманием. То есть, целью такого авторемейка стало улучшение технических качеств: спустя время режиссер осознал, что он может доработать свою картину так, как раньше не мог, посчитав, что с годами достиг того уровня мастерства, которое ему требовалось.

Похожая ситуация произошла с Ясудзиро Одзу: он тоже переснял свой ранний фильм «Повесть о плавучей траве». Первоначальная картина была немой и черно-белой, а спустя четверть века технологии съемок продвинулись дальше. Поэтому лента «Плавучие травы» вышла уже цветной и со звуком. По этой же причине — прогресса технологий кинематографа — был переснят фильм Сесила ДеМилля «Десять заповедей» 1923 года. Автор решил, что его работа заслуживает новой жизни в мире цветного и звукового кино, поэтому спустя 33 года создает новую версию своей ленты.

Улучшить спецэффекты хотел и Джордж Лукас для своих «Звездных войн». Хоть его «оригинальная трилогия» и не считается авторемейком, о ней мы все же поговорим. Дело в том, что он решил исправить несовершенства графики в своих картинах: в версии 80-х годов почти все инопланетяне были кукольными, а космические баталии для современного зрителя показались бы устаревшими. Лукас для перевыпуска в честь 20-летия франшизы в кинотеатрах в 1997 году, а потом еще и для издания на DVD в 2004-м меняет графику во многих сценах, меняет Себастьяна Шоу, игравшего призрака Энакина, на Хайдена Кристенсена из «трилогии приквелов», вводит пару дополнительных эпизодов и переписывает заголовки. Получился так называемый «корабль Тесея» — знаменитый парадокс: ведь если заменить абсолютно все доски в судне во время плавания, останется ли корабль тем же кораблем, что и был изначально?

Еще один гений, решившийся на авторемейк — Михаэль Ханеке. Ультранасилие «Забавных игр», снятых в Австрии 1997 году, он перенес в свою одноименную картину, сделанную, по словам автора, специально для американской аудитории в 2007-м. Оригинальный фильм не на шутку напугал публику — зрители в Каннах не были готовы к такому триллеру. Поэтому спустя 10 лет Ханеке создает покадровый авторемейк, заменив австрийских актеров на американских звезд — Наоми Уоттс, Тима Рота, Майкла Питта и Брэйди Корбета. Кинокритик Кэтлин Уитли после выхода фильма в 2007 году писала, что режиссер намеренно ориентировался на зрительское большинство, взяв на главные роли актеров, находившихся тогда на пике популярности, и продавая зрителям триллер о культуре потребления, порождая еще большее потребление. Этот авторемейк преследует не цель «улучшить», как у Хичкока, или «наполнить большим смыслом», как в случае с Ассайасом, а провести перфоманс или даже социальный эксперимент.
«Человек, который слишком много знал» (1934), реж. Альфред Хичкок
«Человек, который слишком много знал» (1956), реж. Альфред Хичкок
«Повесть о плавучей траве» (1934), реж. Ясудзиро Одзу
«Плавучие травы» (1959), реж. Ясудзиро Одзу
«Возвращение джедая» (1983), реж. Ричард Маркуанд, Джордж Лукас
«Звездные войны. Эпизод VI: Возвращение джедая» (2004), реж. Ричард Маркуанд, Джордж Лукас
«Забавные игры» (1997), реж. Михаэль Ханеке
«Забавные игры» (2007), реж. Михаэль Ханеке

Тогда американская публика фильм Ханеке приняла с распростертыми объятиями, ведь это был не первый на тот момент случай, когда неголливудский автор переделывал свою европейскую работу для кинозрителей из США. До этого на Фабрику Грез приглашали Джорджа Слейзера, переснявшего свое «Исчезновение», Оле Борнедаля с его «Ночным дежурством», Гела Баблуани и его «13». А вот с Такаси Симидзу вышла интересная история: японского режиссера, снявшего хоррор «Проклятие», пригласили в Голливуд. Мало того, что он переснял свой знаменитый фильм на западный манер, так еще и выпустил два сиквела, которые до сих пор котируются среди американских хорроров.

Несмотря на все упомянутые выше примеры, авторемейк остается не слишком частым явлением. Проблему «неудавшегося», по мнению того или иного режиссера или продюсера, фильма гораздо чаще исправляют сиквелами, приквелами, спин-оффами и прочими «продолжениями». Либо ремейками занимаются уже совсем другие люди. Но есть еще одно явление, связанное с авторемейками — повторное использование каких-либо образов из других своих же фильмов. Назовем это «самооммаж».

Обычно такие «самооммажи» будоражат воображение фанатов того или иного режиссера. Речь идет об отсылках к предыдущим фильмам. Наверное, один из самых известных примеров — плакат «Андрея Рублева» в «Зеркале» Андрея Тарковского. Что это значит? Что главный герой «Зеркала» живет в одной с нами Вселенной? Или он в мире этого фильма является автором «Рублева»? Такая вот маленькая деталь, а уже столько разговоров она порождает. И таких вот отсылок в фильмах любого автора может быть сколь угодно много. Моя любимая — когда в картине Хон Сан-су «Женщина, которая убежала» главная героиня Гам Хи (Ким Мин-хи) смотрит в кинотеатре фильм того же Хона Сан-Су «Ночью у моря одна» все с той же Ким Мин-хи в главной роли. Конечно, самой актрисы на «экране в экране» нет — мы видим только спокойное море, но те, кто знаком с другими работами режиссера, сразу поймут, что к чему. Немало подобных отсылок и в мультфильмах студии Pixar, хоть они и сняты разными режиссерами. Там таких связующих ниточек можно найти бесчисленное множество, а на YouTube есть блогеры, которые на этом буквально специализируются — на поисках «пасхальных яиц» и связующих элементов. Но это уже другая история.

В случае с кинематографическими перекличками гораздо интереснее пример с Педро Альмодоваром, который создает не то авторемейк, не то «самооммаж» в своей работе «Разомкнутые объятия» 2009 года. Главный герой — Матео Бланко (Льюис Омар) снимает фильм с любовницей продюсера Леной (Пенелопа Крус) в главной роли. А вот картина, над которой они работают, — это «Женщины на грани нервного срыва» самого Альмодовара. Вместо Кармен Мауры главную роль играет Пенелопа Крус (ой, простите, Лена). В одной из сцен Альмодовар, вероятно, отвечает на частый вопрос своих фанатов: «Почему в квартире Пеппы был такой шикарный вид на Мадрид?» Проще говоря, таких балконов не бывает — это все равно, что пытаться поселить киногероя в обычную «хрущевку» на окраине, где почему-то выстроили роскошный балкон, как в отеле Hyatt. Матео же требует, чтобы сцены на балконе снимали в дорогом ресторане на крыше со смотровой площадкой и отказывается от любых других локаций. На эти ухищрения режиссер идет, чтобы в фильме чувствовалось скрытое желание Пеппы освободиться. Вообще, Альмодовар — один из тех, кто любит упоминать и цитировать свои предыдущие картины на большом экране, но это тема для отдельного разговора.
Что же объединяет «Ирму Веп», «Разомкнутые объятия», «Плавучие травы» и другие картины, в которых режиссеры повторяют свои предыдущие работы? Наверное, любовь к кино и желание заново прожить то, что уже, казалось, пройдено. «Когда ты забываешь о Духах фильма, судьба уводит тебя от них. Ты повстречаешь других Духов», — говорит Видаль 2.0. Но если Дух не отпускает, к нему приходится вернуться, и тогда он поможет наверстать упущенное и открыть фильм по-новому.

Редактор: Сергей Чацкий
Автор журнала «Кинотексты»
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Поддержать «Кинотексты»
Любое Ваше пожертвование поможет развитию нашего независимого журнала.
Made on
Tilda