АЛЬБИНА АХАТОВА | 27 МАЯ 2022

ГИВ МИ ЛИБЕРТИ: О РУССКОМ БЕЗ КЛЮКВЫ

Картина-иллюстрация, которая показывает один день из жизни двадцатипятилетнего Вика из Милуоки и захватывает разные слои незащищенного, маргинального или «особенного» населения

ГИВ МИ ЛИБЕРТИ: О РУССКОМ БЕЗ КЛЮКВЫ

АЛЬБИНА АХАТОВА | 27.05.2022
Картина-иллюстрация, которая показывает один день из жизни двадцатипятилетнего Вика из Милуоки и захватывает разные слои незащищенного, маргинального или «особенного» населения
ГИВ МИ ЛИБЕРТИ: О РУССКОМ БЕЗ КЛЮКВЫ
АЛЬБИНА АХАТОВА | 27.05.2022
Картина-иллюстрация, которая показывает один день из жизни двадцатипятилетнего Вика из Милуоки и захватывает разные слои незащищенного, маргинального или «особенного» населения
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Режиссер: Кирилл Михановский
Страна: США
Год: 2019

Нам есть на что обижаться, когда американские режиссеры снимают фильмы на околороссийские темы: почти всегда получается если не клюква, то что-то очень сильно ее напоминающее — киногалерея враждующих блоков времен Холодной войны в помощь. Но вот на «Сандэнсе» 2019 года показали фильм, который настолько русский/советский/российский во всех смыслах, что трудно поверить в то, что его не россиянин снял, а американец. Кирилл Михановский, американский режиссер русского происхождения, автор картин «Сны о рыбе» и «Дубровский» с Данилой Козловским, создал лирическую трагикомедию «Гив ми либерти». Правда, не сказать, что она только про русское, но обо всем по порядку.

День двадцатипятилетнего Вика из Милуоки, штат Висконсин, начинается ранним утром: он собирает деда на похороны его подруги из русской общины эмигрантов, а потом мчится забирать инвалидов в центр реабилитации — Вик работает водителем социальной службы. Этот день становится бесконечным: чего только в нем не происходит — и похороны, и поминки, и стычки с забастовками, и почти случившееся увольнение, и концерты, и знакомства…
«Гив ми либерти» погружен в тему русских переселенцев большей, но все-таки частью, потому что это фильм об аутсайдерах: эмигрантах, расовых меньшинствах, людях с ограниченными возможностями. Радостно описывающие «Гив ми либерти» как фильм о «русских в Америке» аннотации, к сожалению, не правы. Из-за этого многообразия возникает вопрос: о ком и о чем этот фильм? О русских эмигрантах? О протестующих? О неграх? О протестующих неграх? Об инвалидах? О сыне, не оправдывающем ожидания матери? О смерти и похоронах? Как иллюстрация эта в буквальном смысле картина работает отлично, потому что она показывает один день из жизни <подставьте нужное слово>, захватывает разные слои незащищенного, маргинального или «особенного» населения американского общества.

Пожалуй, в отсутствии концентрации на чем-то одном и заключается минус фильма, но формат вот такой «художественной» документальности концентрирует внимание зрителя на самом себе как концепции. Все-таки за действием и реакциями смесей такого захватывающего и разношерстного «коктейля» наблюдать интересно как бы то ни было, даже если все присутствующие в кадре бесят. Даже если хочется самому влезть в экран и все исправить. Даже если хочется выйти из этой шумной и быстрой подпрыгивающей маршрутки, такой российской и знакомой, пусть наполненной не российскими персонажами в том числе.

Самая главная ценность фильма, конечно же, в том, что это американский фильм о русских без клюквы, водки — хотя она там мелькает на поминках — и прочих медведей с балалайкой. «Русские» фрагменты ленты кажутся снятыми российским режиссером — кто еще мог бы так точно перенести нашу реальность на экран? А еще весь этот хаотический водоворот, который захватывает сюжет, такой российский. Не говоря уже о брюзжащих надоедливых стариках, типичных старших родственниках, за которых стыдно перед своими друзьями, всем недовольными и требующими невозможного — даже если это станет причиной проблем и неудобств для других. Так, Вик попадает в какую-то русскую кармическую хтонь в этот день: он хочет всем помочь, сделать как лучше, а получается как всегда. И недовольны все: и эгоцентричные-эгоистичные пожилые люди, не знающие ничего о чужих границах, и возмущенные плохим сервисом американцы, и мама, и босс.
Наверное, секрет реалистичности персонажей-россиян заключается в том, что их сыграли настоящие русские эмигранты — непрофессиональные актеры. Кирилл Михановский в интервью «Кинопоиску» отмечал, что лучше взять на роль дилетанта, человека с реальным жизненным опытом, чем ждать, пока профессионал разработает в себе такого персонажа. Поэтому в главных ролях — дебютанты Крис Галуст и Лорен Спенсер, на ролях второго, третьего и далее планов — непрофессиональные актеры-эмигранты. И все они нисколько не тушуются перед камерой, как будто это документалка. Артистов с образованием и опытом — ничтожное количество, и то невозможно разобраться, кто из них всех раньше снимался в кино, а кто нет.

Еще одной прелестью фильма является его билингвальность. Вик — эмигрант в третьем поколении, русский язык для него уже почти что не родной. Он пользуется им редко, а когда говорит, получается совершенно милейшая комбинация английского и русского: «What do you mean куда?!» или «Where is дед?!», например.

Очень важно, что в противоречивых отношениях русско-американского кинематографа появился фильм, который смог пробить твердую скорлупу нашего менталитета. Как будто Михановский вскрывает туго закатанную банку с соленой капустой из финала ленты и преподносит ее — мякоть русской души — американскому зрителю прямо к столу.
Автор журнала «Кинотексты»
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Поддержать «Кинотексты»
Любое Ваше пожертвование поможет развитию нашего независимого журнала.
Made on
Tilda