Кинотексты
Молодые авторы о кино
КАТЕРИНА КУКУШКИНА | 18 ФЕВРАЛЯ 2023
ИМПЕРИЯ СВЕТА: МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ КРИЧАЛ «КИНО!»
«Кино про кино», созданное автором «1917», парочки новых «Бондов» и «Красоты по-американски»
ИМПЕРИЯ СВЕТА: МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ КРИЧАЛ «КИНО!»
КАТЕРИНА КУКУШКИНА | 18.02.2023
«Кино про кино», созданное автором «1917», парочки новых «Бондов» и «Красоты по-американски»
ИМПЕРИЯ СВЕТА: МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ КРИЧАЛ «КИНО!»
КАТЕРИНА КУКУШКИНА | 18.02.2023
«Кино про кино», созданное автором «1917», парочки новых «Бондов» и «Красоты по-американски»
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Режиссер: Сэм Мендес
Страны: Великобритания, США
Год: 2022
Чтобы понимать фильмы Сэма Мендеса, достаточно просто жить в контексте нашей эпохи. Даже в тех случаях, если зрителей перебрасывают то на американскую дорогу перемен 50-х, то на западный фронт 1917 года, то в Британский кинотеатр Empire начала 80-х. Режиссер все равно говорит о проблемах насущных через проиллюстрированное им на экране время. В «Красоте по-американски» он поднимал характерную для 90-х годов проблему упадка нравственных ценностей «благополучной жизни белых людей», которая не делает их счастливыми; в «Морпехах» 2005 года наблюдалась попытка гуманистически осмыслить события, происходившие в Персидском заливе в 1993-м, показав рядовую жизнь рядовых солдат США в разгар Иракского конфликта.
Похожим образом обстоит дело и в качественно сделанной аттракционной бондиане: смелый шаг по протоптанному известным на весь мир шпионом пути, приведшему к неожиданному космическому успеху — здесь и премии BAFTA, и победы на «Оскарах», «Глобусах», «Сатурнах», «Спутниках» и звучащая из любого приемника Skyfall.
Разноплановость жанров, в которых работал Мендес, возможно, и подтолкнула его к мысли, что настала пора снять «кино про кино», то есть поговорить о себе любимом. Ведь последний его фильм, «1917», частично основан на рассказах его же деда Альфреда, воевавшего в Первую Мировую. Картина с личной историей под привлекательным слоем кинопроизводственной штукатурки, маневренным операторским ходом и вновь кричащей актуальностью получила признание публики, а для Мендеса это очень важно.
И вот наконец публике представляется «Империя света» — история на откровенные темы, тревожащие сугубо режиссера, но скрытые за сюжетной канвой и за ограниченным количеством героев. И как бы ни старались в ней поднять ввысь актуальные проблемы, бурно витающие в воздушном потоке Гольфстрима в последние несколько лет, понятнее от этого картина не стала. Ах, да, еще тут немного говорят про кино.
Большое, тянущееся ввысь здание с золотыми неоновыми буквами «EMPIRE» располагается прямо на набережной Юго-Восточной Англии. 1980 год. Надпись «Popcorn» у стойки со снеками; цитата Шекспира над входом в кинотеатр: «Find the light where the darkness lies»; вывеска «No entry» перед лестницей на последний этаж — камера акцентировано в самом начале задает эти три тезиса предстоящего откровения Мендеса о кино, о театре и о том, что за их пределами, не для глаз публики (но на дворе 2023 год, значит, показывать уже можно).
Страны: Великобритания, США
Год: 2022
Чтобы понимать фильмы Сэма Мендеса, достаточно просто жить в контексте нашей эпохи. Даже в тех случаях, если зрителей перебрасывают то на американскую дорогу перемен 50-х, то на западный фронт 1917 года, то в Британский кинотеатр Empire начала 80-х. Режиссер все равно говорит о проблемах насущных через проиллюстрированное им на экране время. В «Красоте по-американски» он поднимал характерную для 90-х годов проблему упадка нравственных ценностей «благополучной жизни белых людей», которая не делает их счастливыми; в «Морпехах» 2005 года наблюдалась попытка гуманистически осмыслить события, происходившие в Персидском заливе в 1993-м, показав рядовую жизнь рядовых солдат США в разгар Иракского конфликта.
Похожим образом обстоит дело и в качественно сделанной аттракционной бондиане: смелый шаг по протоптанному известным на весь мир шпионом пути, приведшему к неожиданному космическому успеху — здесь и премии BAFTA, и победы на «Оскарах», «Глобусах», «Сатурнах», «Спутниках» и звучащая из любого приемника Skyfall.
Разноплановость жанров, в которых работал Мендес, возможно, и подтолкнула его к мысли, что настала пора снять «кино про кино», то есть поговорить о себе любимом. Ведь последний его фильм, «1917», частично основан на рассказах его же деда Альфреда, воевавшего в Первую Мировую. Картина с личной историей под привлекательным слоем кинопроизводственной штукатурки, маневренным операторским ходом и вновь кричащей актуальностью получила признание публики, а для Мендеса это очень важно.
И вот наконец публике представляется «Империя света» — история на откровенные темы, тревожащие сугубо режиссера, но скрытые за сюжетной канвой и за ограниченным количеством героев. И как бы ни старались в ней поднять ввысь актуальные проблемы, бурно витающие в воздушном потоке Гольфстрима в последние несколько лет, понятнее от этого картина не стала. Ах, да, еще тут немного говорят про кино.
Большое, тянущееся ввысь здание с золотыми неоновыми буквами «EMPIRE» располагается прямо на набережной Юго-Восточной Англии. 1980 год. Надпись «Popcorn» у стойки со снеками; цитата Шекспира над входом в кинотеатр: «Find the light where the darkness lies»; вывеска «No entry» перед лестницей на последний этаж — камера акцентировано в самом начале задает эти три тезиса предстоящего откровения Мендеса о кино, о театре и о том, что за их пределами, не для глаз публики (но на дворе 2023 год, значит, показывать уже можно).
POPCORN
Зайдя внутрь, встречаем просторное лобби с двумя позолоченными лестницами, большие люстры «ар-деко», узорчатый ковролин, главный кинозал с пурпурными кулисами и бордовыми стенами, статуями древнегреческих богов, бельэтажем и мягкой обивкой кресел цвета royal blue. В этом своеобразном оммаже театру уже долгое время работает одинокая женщина средних лет Хилари (Оливия Колман), которой не знакомы ни понятия стиля, ни факт существования расчески. Ее будни заключаются в дежурстве на посту кинобара, контроле билетов, удовлетворении сексуальных потребностей начальника и оказании помощи при разгадывании кроссвордов коллеги в обеденный перерыв. Она посещает танцевальный класс и психотерапевта, жизнь ее безрадостна, любви нет и, будучи билетершей в кинотеатре, она не смотрела ни один фильм полностью — работа (!) не позволяла, но ключи от всех кинозалов были. И вот однажды в их небольшой коллектив устраивается чернокожий парень Стивен (Майкл Уорд), который постепенно своим молодым обаянием и заинтересованностью к Хилари скрашивает ее серую ленту времени.
Уже в первый день смены ему удается попасть на запрещенный последний этаж здания Empire. Хилари удовлетворяет необъяснимую потребность Стивена увидеть сокрытую под слоем пыли заброшенную часть кинотеатра в стиле ретро, обжитую голубями и немного самой билетершей.
Существует традиция завершать истории в кино новогодним хэппи-эндом, но у Мендеса все сплошь наоборот. Здесь же, на крыше, спустя пару подглядываний на голый торс Стивена и нескольких бокалов новогоднего шампанского, под залпом праздничного салюта происходит сцена поцелуя. Только, разумеется, героиня целует героя — наперекор патриархально-куртуазным устоям любви. А что женатый начальник? У него много планов на предстоящий 1981 год: сделать ребрендинг «Империи», привлечь к этому внимание высокопоставленных лиц, организовать премьеру «Огненных колесниц» Хью Хадсона в главном кинозале. Но эта сюжетная линия завершается на середине фильма публичным увольнением Хилари, которая в порыве истерики читает мистеру Эллису (отвратно-привлекательный Колин Ферт) извращенный монолог Гамлета («To fuck or not to fuck? That is the question») в присутствии его жены. Да, еще у Хилари ментальное расстройство с примесью глубокого оскорбления собственной чести.
Уже в первый день смены ему удается попасть на запрещенный последний этаж здания Empire. Хилари удовлетворяет необъяснимую потребность Стивена увидеть сокрытую под слоем пыли заброшенную часть кинотеатра в стиле ретро, обжитую голубями и немного самой билетершей.
Существует традиция завершать истории в кино новогодним хэппи-эндом, но у Мендеса все сплошь наоборот. Здесь же, на крыше, спустя пару подглядываний на голый торс Стивена и нескольких бокалов новогоднего шампанского, под залпом праздничного салюта происходит сцена поцелуя. Только, разумеется, героиня целует героя — наперекор патриархально-куртуазным устоям любви. А что женатый начальник? У него много планов на предстоящий 1981 год: сделать ребрендинг «Империи», привлечь к этому внимание высокопоставленных лиц, организовать премьеру «Огненных колесниц» Хью Хадсона в главном кинозале. Но эта сюжетная линия завершается на середине фильма публичным увольнением Хилари, которая в порыве истерики читает мистеру Эллису (отвратно-привлекательный Колин Ферт) извращенный монолог Гамлета («To fuck or not to fuck? That is the question») в присутствии его жены. Да, еще у Хилари ментальное расстройство с примесью глубокого оскорбления собственной чести.
Пока героиню лечат от неврозов в госпитале, на экране представляется несвязный коллаж из сцен с ее возлюбленным Стивеном, который играет на камеру переживание за здоровье любимой в диалоговых сценах с другими работниками кинотеатра «Империя», немного болтает про искусство кино с киномехаником, смотрит телевизор со своей одинокой матерью и находит себе девушку помоложе — старую знакомую Руби. Но эта сюжетная интермедия заканчивается с благополучной выпиской Хилари из клиники — все возвращается на круги своя: влюбленные снова удовлетворяют друг друга на диванах заброшенного этажа в перерывах от работы и вместе отрывают корешки от входных билетов.
Идиллия разновозрастной пары прерывается погромом кинотеатра группой скинхедов (на дворе тэтчеровская консервативная Англия 80-х, нельзя же в таком случае не поговорить об ущемленных правах темнокожих британцев). Стивена единственного из персонала избивают и увозят в реанимацию. Пока он в больнице, киномеханик-синефил Норман (Тоби Джонс) исполняет одну из мечт Хилари: впервые она полностью смотрит фильм в своем кинотеатре. Выбор почему-то падает на «Будучи там» Хэла Эшби 1979 года, и, сидя в центре пустого темного зала, билетерша преисполняется слезливым восторгом от погружения в киноискусство.
Стивен выписывается из больницы и неожиданно решает уехать на учебу в Бристоль; в тот самый Бристоль, в котором еще годом ранее произошел известный инцидент в Сент-Полсе — набег полиции на центральное кафе Black and White, вызванный ростом расовой напряженности. А Хилари, что-то переосмыслив в своей жизни, продолжает жить счастливо и без психиатров в своей Империи Кино.
Идиллия разновозрастной пары прерывается погромом кинотеатра группой скинхедов (на дворе тэтчеровская консервативная Англия 80-х, нельзя же в таком случае не поговорить об ущемленных правах темнокожих британцев). Стивена единственного из персонала избивают и увозят в реанимацию. Пока он в больнице, киномеханик-синефил Норман (Тоби Джонс) исполняет одну из мечт Хилари: впервые она полностью смотрит фильм в своем кинотеатре. Выбор почему-то падает на «Будучи там» Хэла Эшби 1979 года, и, сидя в центре пустого темного зала, билетерша преисполняется слезливым восторгом от погружения в киноискусство.
Стивен выписывается из больницы и неожиданно решает уехать на учебу в Бристоль; в тот самый Бристоль, в котором еще годом ранее произошел известный инцидент в Сент-Полсе — набег полиции на центральное кафе Black and White, вызванный ростом расовой напряженности. А Хилари, что-то переосмыслив в своей жизни, продолжает жить счастливо и без психиатров в своей Империи Кино.
FIND THE LIGHT WHERE THE DARKNESS LIES
Самая тяжелая часть — пересказ несвязного сюжета «Империи света» — позади. Но он в контексте разговора о фильме необходим, чтобы выявить, что же все-таки произошло с самостоятельной режиссерской-сценарной работой Мендеса, которая, очевидно, неудачна в силу своей рассеянности.
Многие поднимаемые проблемы фильма, от любовных до остросоциальных, остались на зародышевом уровне тезисов. Экзотическая пара в виде 50-летней билетерши и скульптурного темнокожего юноши не распыляет их химию на зрителя. То ли дело в Майкле Уорде, чей профессионализм в модельном бизнесе отчасти перекочевал в актерскую игру, либо же в натянутой правдоподобности возникших отношений. К тому же, когда герои становятся очевидными носителями определенных идей, наблюдение за их дальнейшей судьбой становится подобно чтению конституции с гласными правилами. Идея Хилари (героиня списывалась, кстати, с матери Сэма Мендеса) в толерантном отношении к психическим расстройствам. Именно поэтому она возвращается в «Империю» после скандала на премьере «Огненных колесниц». Идея Стивена запредельно ясна еще с самого его появления — исключительный герой в исключительных обстоятельствах. Его намеренно сталкивают с жестокой частью Южной Англии, в которой он в позиции униженных и оскорбленных: либо зритель вместе с Хилари случайно подглядел сцену публичного издевательства над Стивеном на расовой почве, либо вся публика стала свидетелем жестокого избиения темнокожего в кинотеатре Британским национальным фронтом. Испытывается ли жалость и чувство несправедливости? Да, но не сильно, потому что нас в любом случае заставляют испытывать жалость.
Также не до конца ясны значение и смысл заброшенного этажа кинотеатра. Метафора ушедшего века великого кинематографа 60-х, куда раз за разом приходят герои — сказано вскользь, да и не про то. Вряд ли частые «спальные» сцены центральной пары на пыльных диванах могут трактоваться как дань уважения прошлому, которое, бесспорно, Мендес чтит и уважает. Поэтому он посадил киномеханика в будку, завешанную многочисленными фотографиями от Лоуренса Оливье до Шона Коннери. Тоби Джонс вложил в свой образ пожилого одержимого киномана поэтическую мудрость, которая хорошо считывается в его словах, сказанных новичку Уорду, зачарованному его скромной машинерией. «It's just a static frames with darkness in between», — говорит он без намека на разочарование, но с глубиной философского познания сути кинематографа. Герой Годара в «Маленьком солдате» 1963 года говорил, что кино — это правда 24 кадра в секунду. Герой Мендеса говорит, что кино — это иллюзия жизни 24 кадра в секунду, между которыми — невидимая глазу тьма.
Многие поднимаемые проблемы фильма, от любовных до остросоциальных, остались на зародышевом уровне тезисов. Экзотическая пара в виде 50-летней билетерши и скульптурного темнокожего юноши не распыляет их химию на зрителя. То ли дело в Майкле Уорде, чей профессионализм в модельном бизнесе отчасти перекочевал в актерскую игру, либо же в натянутой правдоподобности возникших отношений. К тому же, когда герои становятся очевидными носителями определенных идей, наблюдение за их дальнейшей судьбой становится подобно чтению конституции с гласными правилами. Идея Хилари (героиня списывалась, кстати, с матери Сэма Мендеса) в толерантном отношении к психическим расстройствам. Именно поэтому она возвращается в «Империю» после скандала на премьере «Огненных колесниц». Идея Стивена запредельно ясна еще с самого его появления — исключительный герой в исключительных обстоятельствах. Его намеренно сталкивают с жестокой частью Южной Англии, в которой он в позиции униженных и оскорбленных: либо зритель вместе с Хилари случайно подглядел сцену публичного издевательства над Стивеном на расовой почве, либо вся публика стала свидетелем жестокого избиения темнокожего в кинотеатре Британским национальным фронтом. Испытывается ли жалость и чувство несправедливости? Да, но не сильно, потому что нас в любом случае заставляют испытывать жалость.
Также не до конца ясны значение и смысл заброшенного этажа кинотеатра. Метафора ушедшего века великого кинематографа 60-х, куда раз за разом приходят герои — сказано вскользь, да и не про то. Вряд ли частые «спальные» сцены центральной пары на пыльных диванах могут трактоваться как дань уважения прошлому, которое, бесспорно, Мендес чтит и уважает. Поэтому он посадил киномеханика в будку, завешанную многочисленными фотографиями от Лоуренса Оливье до Шона Коннери. Тоби Джонс вложил в свой образ пожилого одержимого киномана поэтическую мудрость, которая хорошо считывается в его словах, сказанных новичку Уорду, зачарованному его скромной машинерией. «It's just a static frames with darkness in between», — говорит он без намека на разочарование, но с глубиной философского познания сути кинематографа. Герой Годара в «Маленьком солдате» 1963 года говорил, что кино — это правда 24 кадра в секунду. Герой Мендеса говорит, что кино — это иллюзия жизни 24 кадра в секунду, между которыми — невидимая глазу тьма.
В «Империи света», конечно, можно встретить много подтекстов и в репликах персонажей, и в сюжете, и в операторской работе. Но заигрывание со смыслами в данном случае ни утяжеляет фильм, ни поднимает его в воздух. Ода кино от Мендеса построена в коммерческом ритме, чтобы ублажить слух членов жюри различных кинопремий, на которых фильм на сегодняшний день еще остается в списке «номинантов».
Фильм с ярким названием «Империя света» получился, как ни странно, предельно тусклым. Но тем не менее не серым и никак не монотонным. Картина представляет из себя пока спорный вид, так как, собственно, ее понятность иллюзорна, как иллюзорен и сам кинематограф по мнению мистера Нормана. Любой тезис, даже не аргументированный, вызывает дискуссию в обществе, особенно такой претенциозный, как NO ENTRY.
Редактор: Сергей Чацкий
Фильм с ярким названием «Империя света» получился, как ни странно, предельно тусклым. Но тем не менее не серым и никак не монотонным. Картина представляет из себя пока спорный вид, так как, собственно, ее понятность иллюзорна, как иллюзорен и сам кинематограф по мнению мистера Нормана. Любой тезис, даже не аргументированный, вызывает дискуссию в обществе, особенно такой претенциозный, как NO ENTRY.
Редактор: Сергей Чацкий
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Поддержать «Кинотексты»
Любое Ваше пожертвование поможет развитию нашего независимого журнала.
