АНАСТАСИЯ АГЕЕВА | 16 ноября 2021

«ДОГМА 95» КАК ПРОТИВНИК ДЕМОКРАТИЗАЦИИ: ОДЕНЬТЕ КИНО В УНИФОРМУ

Узко-направленный эксперимент, заключенный в элиминации технических вопросов из рутины создателей, который призван освежить авторское восприятие и найти новый метод работы

«ДОГМА 95» КАК ПРОТИВНИК ДЕМОКРАТИЗАЦИИ: ОДЕНЬТЕ КИНО В УНИФОРМУ

АНАСТАСИЯ АГЕЕВА | 16.11.2021
Узко-направленный эксперимент, заключенный в элиминации технических вопросов из рутины создателей, который призван освежить авторское восприятие и найти новый метод работы
«ДОГМА 95» КАК ПРОТИВНИК ДЕМОКРАТИЗАЦИИ: ОДЕНЬТЕ КИНО В УНИФОРМУ
АНАСТАСИЯ АГЕЕВА | 16.11.2021
Узко-направленный эксперимент, заключенный в элиминации технических вопросов из рутины создателей, который призван освежить авторское восприятие и найти новый метод работы
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Эссе, приуроченное к онлайн-интенсиву Out Cinema School, намеченному на 19−20 ноября!

В конце XX века, когда большинство направлений и течений кинематографа уже были рождены пытливыми умами его создателей, группа датчан бросилась наперерез этому развитию и вернулась к истокам. Экспериментальная Догма-95 родилась благодаря скандально известному Ларсу фон Триеру и его коллеге Томасу Винтербергу, которые в 90-е стали главными национальными режиссерами. К ним присоединились не менее именитые Кристиан Левринг и Серен Краг-Якобсен — и вместе 13 марта 1995 года в Париже объявили десять пунктов Манифеста. Авторы написали их впопыхах за час до выступления, но вынашивали долгое время — как случается с любой революцией. Это был столетний юбилей первого киносеанса, а значит, отличный повод перезапустить историю.

/ Подборка фильмов «Догмы 95» от «Кинотекстов» /
  1. Съемки должны производиться на натуре. Нельзя привозить никакого реквизита и бутафории. Если какой-либо необходимый предмет в данном месте отсутствует, следует найти другую площадку.
  2. Звук никогда не должен записываться отдельно от изображения и наоборот. Музыку использовать не следует, за исключением случаев, когда она возникает помимо вас — просто звучит на выбранной натуре.
  3. Камера должна быть ручной. Допускается любое движение или отсутствие движения руки. Следует не фильм снимать там, где установлена камера, а устанавливать камеру там, где снимается фильм.
  4. Фильм должен быть цветным. Искусственное освещение не допускается. Если света недостаточно, следует обрезать сцену или добавить одну лампочку к камере.
  5. Комбинированные съемки и фильтры запрещены.
  6. Фильм не должен содержать внешнее действие, экшн — убийства, оружие и тому подобное исключаются.
  7. Временное и географическое отстранение запрещается — фильм имеет место здесь и теперь.
  8. Жанровое кино неприемлемо.
  9. Формат фильма должен быть Academy 35 mm.
  10. Имя режиссера не должно фигурировать в титрах.

Так звучит Манифест, проверяющий творцов на прочность. Жизненный путь Догмы-95 составил десять лет и 35 кинофильмов, некоторые из которых были созданы за пределами скандинавского полуострова. Непременно возникает вопрос — насколько оригинальны эти идеи? Разумеется, Триер и Ко взяли за точку отсчета опыт французских авторов и их «новую волну» — и так же постарались пробудить в кино нечто прежде нетронутое. Они даже объявили Манифест похожим образом, как бы мимикрируя под Франсуа Трюффо и его соратников, которые опубликовали статью Une certaine tendance du cinema («Об одной тенденции во французском кино») в 1954 году в журнале Cahiers du cinéma.
Датчан в целом не удовлетворили результаты «новой волны» — они назвали ее легкой рябью: «Волна омыла прибрежный песок и откатилась». Техническое развитие привело к тому, что во главу угла мастера и любители ставили содержание художественное, а не вербальное: сюжет, развитие персонажей и так далее. Это замещение приводило к иссяканию идеи как основы кинематографа, призванного рассказывать правду. Объективная и неподкупная, она оказывалась на периферии, пока с помощью сотен новых фишек режиссеры делали фильмы «личными», говорящими их голосом — но упадочными. Дисциплина, по мнению авторов Манифеста, должна была «одеть фильмы в униформу» и тем самым сохранить хрупкую правду.

Что иронично, сделать кино личностным все же вполне реально, даже следуя Догме — возможность заключается в выборе темы. Отказ от фикции и неизбежное сближение с действительностью помогло авторам и их последователям более пристально присмотреться к образу взаимодействия личности и социума. Например, фон Триер обратился к идее поиска внутреннего ребенка в «Идиотах», а Винтерберг занялся изучением отношений в неполных семьях и непроработанных детских травм в «Торжестве». Однако нелишним будет отметить, что всем условиям Догмы не соответствовали даже сами ее авторы — есть во всем этом немного утопичности.

«Я думаю, что Догма-95 вдохновила немало людей и в некотором роде положила начало цифровому движению. Лично я нашел чрезвычайно воодушевляющим и фантастическим создание фильмов по этим правилам, но чувствовал, что завершу работу с ними после «Торжества». Думаю, для меня это был конец пути в лоне Догмы»

Томас Винтерберг

Был ли шанс, что движение продолжит жить после 2005 года? Это был глоток свежего воздуха, ставший бустом для карьеры нескольких последователей Догмы — среди них Сюзанна Бир («После свадьбы», «Открытые сердца», «Братья»), тот же Томас Винтерберг («Охота», «Еще по одной»), Хармони Корин («Осленок Джулиэн», «Середина 90-х»), Лоне Шерфиг («Воспитание чувств», «Итальянский для начинающих») и другие. Павел Пугачев в «Сеансе» пишет об «Идиотах»: «Долгожданного освобождения не происходит: напротив, экспериментаторы лишь сильнее замыкаются в себе». Возможно, подобное ждало бы и режиссеров Догмы, если бы они не сменили вектор.

Манифест, как и подобает детищу постмодерна, провозглашает смерть автора по Ролану Барту. А связана ли смерть течения с тем, что на смену предыдущей парадигме пришел чувственный метамодерн? Он образовался в результате множественных кризисов последних двух десятилетий, таких как изменение климата, финансовые спады, а также обострение глобальных конфликтов. Появилось очевидное и общее стремление к переменам и искренности. И Догма со своим формализмом выпадала из этого орнамента.

Триер шел против Голливуда — очевидно, именно Фабрика звезд стремилась к визуальному лоску. Однако насколько успешен был такой выпад? Пока Моська лаяла в стремлении сохранить национальные ценности и выразить общее настроение представителей европейского кинематографа, слон играл на глобализации культуры. И одержал победу, что ожидаемо.

Догма-95 была призвана привлечь внимание кинообщественности к традиционному сторителлингу, важности обращения к конкретным темам и необходимости честного разговора с аудиторией. Вылилось же это в узко-направленный эксперимент, заключенный в элиминации технических вопросов из рутины создателей, чтобы освежить авторское восприятие и прийти к новому методу работы. Догма с успехом добилась этих целей, но задержаться ей не позволили уже упомянутые причины и стабильное желание всех и вся прослыть не просто индивидами, а индивидуальностями. Поэтому о смерти направления The Guardian писал уже в 2002 году.

Теперь же Манифест пылится на полке, и напоминают о нем лишь редкие отсылки в массовой культуре вроде серии «Национальный гимн» из антологии «Черное зеркало», где принять его заставляют силой шантажа.
Автор журнала «Кинотексты»
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Поддержать «Кинотексты»
Любое Ваше пожертвование поможет развитию нашего независимого журнала.
Made on
Tilda