геннадий гусев | 13 АВГУСТА 2021

ГОСПОДИН ОФОРМИТЕЛЬ: ИЗ ЛЮБВИ К ИСКУССТВУ

Мистика, философия и метафизика в фильме Олега Тепцова о творце и его творении

ГОСПОДИН ОФОРМИТЕЛЬ: ИЗ ЛЮБВИ К ИСКУССТВУ

ГЕННАДИЙ ГУСЕВ | 13.08.2021
Мистика, философия и метафизика в фильме Олега Тепцова о творце и его творении
ГОСПОДИН ОФОРМИТЕЛЬ: ИЗ ЛЮБВИ К ИСКУССТВУ
ГЕННАДИЙ ГУСЕВ | 13.08.2021
Мистика, философия и метафизика в фильме Олега Тепцова о творце и его творении

— А художников я не люблю. Они все выдумщики.

Из фильма «Господин оформитель»

ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Режиссер: Олег Тепцов
Страна: СССР
Год: 1988

Недвусмысленные отсылки к Блоку-символисту. Смешение сна и яви, фантазии и реальности, правды и вымысла. Реверансы в сторону «великого немого». Прямые аллюзии на «Пигмалиона и Галатею» Жана-Леона Жерома, миф о Прометее и легенду о Големе, неясные — на творчество Дэвида Линча. Эпоха декаданса, сквозь которую проглядывает мрачное безвременье. Кажется, именно в нем на не одно столетие застыла многострадальная матушка-Россия.

Однако дебютный фильм Олега Тепцова вовсе не о ней. Он и не о людях как таковых. Поставленный по мотивам рассказа Александра Грина «Серый автомобиль» «Господин оформитель» — о демиурге и его творении, об «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» и литературном Петербурге, о самопознании через самоотрицание.
Сюжет картины имеет не одну интерпретацию. Каждая из них выглядит логически выверенной и основательной. Но важно не это. Развивающаяся в начале двадцатого столетия история о влюбившимся в свою музу Анну Белецкую (Анна Демьяненко) художнике-оформителе Платоне Андреевиче (еще один дебютант — Виктор Авилов) «хочет», чтобы ее не анализировали, но чувствовали, не понимали, но «привыкали» к ней.

Как известно, законченное автором произведение перестает быть собственностью создателя и становится общим для зрителей и читателей. Как бы художник ни пытался сохранить контроль над своим «ребенком», все его попытки обречены на провал. Пройдя сквозь «сито» восприятия публики, творение приобретает новые смыслы, подчас изменяясь до неузнаваемости.

Кажется, именно это происходит с Анной в «Господине оформителе». Героиню можно воспринимать как обычную девушку (и тогда картина оказывается мистическим триллером об одержимости) или как чистый холст, на который наносит краски талантливый живописец (фильм становится экзистенциональной притчей), или как невинное дитя, очень скоро превращающееся в прелестную молодую девушку (постановка трансформируется в атмосферную романтическую мелодраму).

А еще полотно Тепцова — о гении. Обыкновенном. Скромном, а потому непризнанном. Или непризнанном, потому что скромном.

Фильм — о том, что душа поэта оказывается не понята большинством. Пугающим большинством. Молчаливым большинством.

Не зря Платон Андреевич создает восковые манекены. Они не могут ничего сказать: не в состоянии поддержать беседу, утешить добрым словом или взбодрить дружеским крепким выражением.

Таинственная многозначительность.

Тишина, вызывающая ночные кошмары.
Атмосферу загадочной неопределенности замечательно поддерживает музыка. Сергей Курехин («Два капитана 2», «Замок») создал одновременно жуткий и завораживающий саундтрек — звучащие в фильме композиции пугают и восхищают в равной степени.
«Вторит» музыке визуальная сторона картины. В ней вековечный, туманный, мистический Санкт-Петербург медленно оживает, становясь еще одним полноценным героем истории.
Он тоже хранит молчание. Но в этой тяжелой тишине слышны слова: жизнь, смерть, символ, наполнение.

О чем говорят нам они?

Еще один важный персонаж истории — респектабельный Грильо в исполнении Михаила Козакова («Обыкновенная история», «Покровские ворота»). Этот человек — вроде бы антитеза Платона Андреевича. Он холоден и внешне безучастен. Но является ли он антигероем? Или, примеряя на себя новые одежды, внезапно оказывается… протагонистом?

Виктор Авилов, позднее обративший на себя внимание широкого зрителя ролями Графа Монте-Кристо в «Узнике замка Иф» и Мордаунта в продолжении «Д'Артаньяна и трех мушкетеров», блистает в образе рефлексирующего Художника. Игра актера полна полутонов — неясно, сублимирует ли Платон Андреевич внутренние переживания или по-настоящему творит, а его эмоциональные состояния — результат большого внутреннего напряжения при создании нового Произведения.

Подлинным открытием фильма стала Анна Демьяненко. В большое кино актриса попала благодаря случайному знакомству с Олегом Тепцовом в пионерском лагере, где отдыхал сын режиссера. Девушка работала там вожатой. Не имея профессионального актерского образования, тем не менее она попала в основной каст картины. Полнометражный дебют Тепцова стал magnum opus для Демьяненко. Актриса сразила критиков в образе невинной, немного странноватой и даже жутковатой, но необыкновенно притягательной молодой особы.
В таких противоречиях и противопоставлениях — весь фильм. Начиная от смешения стилей (модерн и ар-деко, декаданс и романтизм) и заканчивая резкими переменами в настроении и желаниях главного героя (он то преисполнен веры в лучшее, то погружен в глухую апатию, то жаждет Анну, то отворачивается от нее в пренебрежении), «Господин оформитель» заинтересовывает пытливого зрителя.

Кроме того, автор демонстрирует Бога и человека. Обойти бессмертного творца не под силу никому. Можно только немного приблизиться к нему, но все равно остаться на почтительном расстоянии от идеала. Но для этого необходимо отбросить все лишнее, наносное. Остаться нагим перед Создателем, очистить душу и самозабвенно творить. Единственно из любви к искусству.

Именно поэтому, по мнению авторов ленты, любое произведение, выполненное в надежде удивить, достичь определенной цели, выгоды (персонаж Авилова выполняет работу на заказ) ущербно априори. Видеть в нем великое — проявление не силы (знаний и вкуса), но слабости. Это очередной пример конформизма и творческой импотенции.

Ведь в надежде поразить мы лишь повторяем то, что уже было сделано до нас. Просто вносим свои изменения, корректируя «шедевры» прошлых столетий.

«Господин оформитель» — кино необычное и по форме, и по смыслу. Даже для своего времени. Удивительно, но на фоне ленты Тепцова вышедшую годом ранее другую важную картину позднего СССР «Ассу» вполне можно было бы отнести к соцреализму. Или, учитывая заложенные в произведение Сергея Соловьева смыслы, к антисоцреализму. А ведь лента о мальчике Бананане — картина поэтическая, совершенно чуждая идеям народности, идейности и конкретности. Напротив, «Асса» провозглашала абсолютным благо концентрированную индивидуальность.

Отчасти схож с ней в этом «Господин оформитель». Но заходит он на это поле совсем с другой стороны. Да, Автор должен творить в одиночестве. Но одиночество это в будущем неизбежно превратится в многоголосое общество, которое изменит творение создателя. Так порой меняются дети, когда покидают домашний очаг и оказываются предоставлены сами себе. И лишь акт творения навсегда останется прекрасен и неповторим.
Мистика, философия и метафизика слились в полотне Тепцова в причудливый клубок. Распутывать его сложно, но безумно любопытно. И пусть темпоритм фильма иногда сбивается в угоду композиции кадра (упрекать в этом малоопытного в те годы Тепцова совершенно не хочется), а заимствований в ленте даже больше, чем собственных идей, «Господин оформитель» может стать отличным кинопутешествием в таинственный и манящий мир несуществующего Петербурга, где вечно страдающий Художник отчаянно тянется в последнем отчаянном поцелуе к своей холодной, но зовущей прекрасной музе.

Редактор: Лена Черезова
Автор журнала «Кинотексты»
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Поддержать «Кинотексты»
Любое Ваше пожертвование поможет развитию нашего независимого журнала.
Made on
Tilda