Кинотексты
Молодые авторы о кино
АНДРЕЙ ВОЛКОВ | 7 ОКТЯБРЯ 2023
«12 РАЗГНЕВАННЫХ МУЖЧИН» У.ФРИДКИНА: БРЕМЯ СУДЕБНЫХ СТРАСТЕЙ
Прочтение драмы Реджинальда Роуза от классика «Нового Голливуда»
«12 РАЗГНЕВАННЫХ МУЖЧИН» У.ФРИДКИНА: БРЕМЯ СУДЕБНЫХ СТРАСТЕЙ
АНДРЕЙ ВОЛКОВ | 07.10.2023
Прочтение драмы Реджинальда Роуза от классика «Нового Голливуда»
«12 РАЗГНЕВАННЫХ МУЖЧИН» У.ФРИДКИНА: БРЕМЯ СУДЕБНЫХ СТРАСТЕЙ
АНДРЕЙ ВОЛКОВ | 07.10.2023
Прочтение драмы Реджинальда Роуза от классика «Нового Голливуда»
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
Режиссер: Уильям Фридкин
Страна: США
Год: 1997
В августе этого года, немного не дожив до 88 лет, ушел из жизни Уильям Фридкин, а в сентябре вышел в прокат его новый фильм «Военный трибунал по делу о мятеже на "Кейне"». Лента не задумывалась как прощальная, но по роковому стечению обстоятельств таковой стала. В отличие от многих режиссеров его поколения, Уильям Фридкин активно трудился и в кино, и на телевидении, и в этом, наверное, был главный секрет его долголетия.
Фильмография Фридкина обширна. Пусть его слава связана с двумя шедеврами «Нового Голливуда», «Французский связной» и «Изгоняющий дьявола», но режиссер всегда искал нехоженые тропы, не довольствуясь перепевками прославивших его сюжетов.
Произведение Реджинальда Роуза «12 разгневанных мужчин» не является пьесой в классическом смысле. Роуз был сценаристом и создал свою юридическую драму в качестве основы телеспектакля для канала CBS в 1954 году. С этого времени началась долгая и славная жизнь восхитительной пьесы Роуза. Ее ставили в театре, она была адаптирована самим автором для ленты Люмета и, наконец, спустя 41 год предстала зрителю в качестве телефильма Уильяма Фридкина.
Страна: США
Год: 1997
В августе этого года, немного не дожив до 88 лет, ушел из жизни Уильям Фридкин, а в сентябре вышел в прокат его новый фильм «Военный трибунал по делу о мятеже на "Кейне"». Лента не задумывалась как прощальная, но по роковому стечению обстоятельств таковой стала. В отличие от многих режиссеров его поколения, Уильям Фридкин активно трудился и в кино, и на телевидении, и в этом, наверное, был главный секрет его долголетия.
Фильмография Фридкина обширна. Пусть его слава связана с двумя шедеврами «Нового Голливуда», «Французский связной» и «Изгоняющий дьявола», но режиссер всегда искал нехоженые тропы, не довольствуясь перепевками прославивших его сюжетов.
Произведение Реджинальда Роуза «12 разгневанных мужчин» не является пьесой в классическом смысле. Роуз был сценаристом и создал свою юридическую драму в качестве основы телеспектакля для канала CBS в 1954 году. С этого времени началась долгая и славная жизнь восхитительной пьесы Роуза. Ее ставили в театре, она была адаптирована самим автором для ленты Люмета и, наконец, спустя 41 год предстала зрителю в качестве телефильма Уильяма Фридкина.
Реджинальд Роуз перенес действие своей драмы в современный мир, почти ничего не поменяв. Самое заметное новшество — расовый состав присяжных. Чернокожие присяжные заседатели были совершенно невозможны на экранах США 1950-х, ведь до победы над расизмом было еще далеко. Зато в 1990-е афроамериканцы полностью интегрировались в общество, а в кино вовсю блистали чернокожие звезды — Эдди Мерфи, Морган Фриман, Дензел Вашингтон.
Уильям Фридкин собрал отличный состав исполнителей, преимущественно возрастных актеров, что также можно счесть нововведением относительно Роуза. В версии Сидни Люмета только Джозеф Суини был старше 70-ти лет. Его герой МакКардл, присяжный № 9, с полным правом находился под опекой маляра, присяжного № 6, не терпевшего непочтительного отношения к пожилым людям. В версии 1997 года стар не только МакКардл (его сыграл 86-летний ветеран Голливуда Хьюм Кронин), но и основной протагонист Дэвис (его роль исполнил 72-летний Джек Леммон). Банковского кассира, которого в классическом фильме Люмета играл молодой Джон Фидлер, воплотил 79-летний Осси Дэвис, один из тех чернокожих лицедеев, кому удалось на рубеже 1950−1960-х сломать стереотипное представление об афроамериканцах на экране как исключительно слугах белых. Далеко за 60 было Джорджу К. Скотту и Армину Мюллеру-Шталю, исполнителям ролей присяжных № 3 и № 4, основных антагонистов ленты.
Кардинальные изменения претерпел образ фанатичного владельца автомойки, которого в версии Сидни Люмета исполнил Эд Бегли. Теперь он превратился в бывшего члена Нации ислама. Его блестяще сыграл Майкелти Уильямсон. Если персонаж Эда Бегли осознал, столкнувшись с резким неприятием его взглядов остальными присяжными, что его убеждение в виновности парня коренилось лишь в предвзятом отношении к латиноамериканцам, то герой Уильямсона остался при своем мнении. Да он и не мог бы его поменять — слишком убедительный тип ограниченного фанатика-расиста изобразил Майкелти Уильямсон. Его персонаж все время перебивает остальных заседателей, проявляет агрессию при малейшем возражении своим словам и фанатично ненавидит латиноамериканцев, настолько, что прямо признается в том, что ему «плевать на закон». Его цель — отправить хотя бы одного латиноамериканца пожизненно за решетку, а скорее даже на смерть, ведь за убийство первой степени полагается смертная казнь.
Уильям Фридкин собрал отличный состав исполнителей, преимущественно возрастных актеров, что также можно счесть нововведением относительно Роуза. В версии Сидни Люмета только Джозеф Суини был старше 70-ти лет. Его герой МакКардл, присяжный № 9, с полным правом находился под опекой маляра, присяжного № 6, не терпевшего непочтительного отношения к пожилым людям. В версии 1997 года стар не только МакКардл (его сыграл 86-летний ветеран Голливуда Хьюм Кронин), но и основной протагонист Дэвис (его роль исполнил 72-летний Джек Леммон). Банковского кассира, которого в классическом фильме Люмета играл молодой Джон Фидлер, воплотил 79-летний Осси Дэвис, один из тех чернокожих лицедеев, кому удалось на рубеже 1950−1960-х сломать стереотипное представление об афроамериканцах на экране как исключительно слугах белых. Далеко за 60 было Джорджу К. Скотту и Армину Мюллеру-Шталю, исполнителям ролей присяжных № 3 и № 4, основных антагонистов ленты.
Кардинальные изменения претерпел образ фанатичного владельца автомойки, которого в версии Сидни Люмета исполнил Эд Бегли. Теперь он превратился в бывшего члена Нации ислама. Его блестяще сыграл Майкелти Уильямсон. Если персонаж Эда Бегли осознал, столкнувшись с резким неприятием его взглядов остальными присяжными, что его убеждение в виновности парня коренилось лишь в предвзятом отношении к латиноамериканцам, то герой Уильямсона остался при своем мнении. Да он и не мог бы его поменять — слишком убедительный тип ограниченного фанатика-расиста изобразил Майкелти Уильямсон. Его персонаж все время перебивает остальных заседателей, проявляет агрессию при малейшем возражении своим словам и фанатично ненавидит латиноамериканцев, настолько, что прямо признается в том, что ему «плевать на закон». Его цель — отправить хотя бы одного латиноамериканца пожизненно за решетку, а скорее даже на смерть, ведь за убийство первой степени полагается смертная казнь.
Герой Уильямсона — умелый манипулятор. Он легко переманивает на свою сторону присяжных № 3 и № 4, в силу других причин убежденных в виновности подсудимого, пытается воздействовать на пожилого банковского кассира, говоря ему, что он изменил мнение только потому, что привык прислуживать белым.
Претерпел некоторые изменения и образ присяжного № 3, в чем немалая заслуга прекрасного драматического актера Джорджа К. Скотта (он получил «Золотой глобус» и «Эмми» за безупречное исполнение роли). В интерпретации Ли Джей Кобба присяжный № 3 представал несколько ограниченным человеком, едва сдерживающимся от применения силы к оппоненту. А вот Джордж К. Скотт придал своему герою не то что интеллигентность, но человеческую глубину. С одной стороны, его персонаж легко возбудимый, а с другой — герой, любящий по-стариковски потолковать «за жизнь» и обсудить современную молодежь, не уважающую старших. Присяжный № 3 тяжело переживает конфликт с собственным сыном (в связи с пожилым возрастом Скотта сыну его героя автор сценария «накинул» десять лет), но в то же время старается быть логичным при обосновании своего мнения.
В персонаже Скотта немало положительных качеств. Он отнюдь не фанатик, несмотря на свой темперамент, и старается вести себя сдержанно по отношению к окружающим. Но, самое главное (и это отчетливо показывает Джордж К. Скотт в финальном монологе, благодаря интонациям и мимике), присяжный № 3 страдает от ссоры с сыном, никак не может переступить через попранную гордость и первым позвонить ему. Несмотря на то, что с момента ссоры прошло 14 лет, герою Скотта ничуть не легче. Уязвленная гордость мешает ему осознать, что он тоже был неправ, применяя жесткие методы воспитания.
Благодаря двум блестящим актерам, Джеку Леммону и Джорджу К. Скотту (их диалоговые сцены вышли особенно драматически-напряженными), возможно, лучше ощущается, чем в версии Сидни Люмета, конфликт поколений и разное отношение к неизбежности этого противоречия двух возрастных героев. По сценарию, персонажи Леммона и Скотта почти ровесники и, надо думать, росли в похожих условиях патриархальной Америки 1940−1950-х. Однако герой Леммона понял, что не стоит давить в воспитании, необходимо предоставлять свободу, уважать характер юноши или девушки. Персонаж Джорджа К. Скотта, напротив, не видит изменившегося времени. В версии Фридкина эти изменения отражены особенно наглядно. В 1950-е белые и чернокожие не сели бы за один стол и никак не могли оказаться вместе в составе присяжных заседателей (поэтому в фильме Люмета все герои белые). А в 1990-е чуть ли не половина из 12-ти присяжных — чернокожие.
Претерпел некоторые изменения и образ присяжного № 3, в чем немалая заслуга прекрасного драматического актера Джорджа К. Скотта (он получил «Золотой глобус» и «Эмми» за безупречное исполнение роли). В интерпретации Ли Джей Кобба присяжный № 3 представал несколько ограниченным человеком, едва сдерживающимся от применения силы к оппоненту. А вот Джордж К. Скотт придал своему герою не то что интеллигентность, но человеческую глубину. С одной стороны, его персонаж легко возбудимый, а с другой — герой, любящий по-стариковски потолковать «за жизнь» и обсудить современную молодежь, не уважающую старших. Присяжный № 3 тяжело переживает конфликт с собственным сыном (в связи с пожилым возрастом Скотта сыну его героя автор сценария «накинул» десять лет), но в то же время старается быть логичным при обосновании своего мнения.
В персонаже Скотта немало положительных качеств. Он отнюдь не фанатик, несмотря на свой темперамент, и старается вести себя сдержанно по отношению к окружающим. Но, самое главное (и это отчетливо показывает Джордж К. Скотт в финальном монологе, благодаря интонациям и мимике), присяжный № 3 страдает от ссоры с сыном, никак не может переступить через попранную гордость и первым позвонить ему. Несмотря на то, что с момента ссоры прошло 14 лет, герою Скотта ничуть не легче. Уязвленная гордость мешает ему осознать, что он тоже был неправ, применяя жесткие методы воспитания.
Благодаря двум блестящим актерам, Джеку Леммону и Джорджу К. Скотту (их диалоговые сцены вышли особенно драматически-напряженными), возможно, лучше ощущается, чем в версии Сидни Люмета, конфликт поколений и разное отношение к неизбежности этого противоречия двух возрастных героев. По сценарию, персонажи Леммона и Скотта почти ровесники и, надо думать, росли в похожих условиях патриархальной Америки 1940−1950-х. Однако герой Леммона понял, что не стоит давить в воспитании, необходимо предоставлять свободу, уважать характер юноши или девушки. Персонаж Джорджа К. Скотта, напротив, не видит изменившегося времени. В версии Фридкина эти изменения отражены особенно наглядно. В 1950-е белые и чернокожие не сели бы за один стол и никак не могли оказаться вместе в составе присяжных заседателей (поэтому в фильме Люмета все герои белые). А в 1990-е чуть ли не половина из 12-ти присяжных — чернокожие.
Противостояние присяжных № 3 и № 8 завершается предсказуемой победой героя Леммона, на стороне которого «обоснованные сомнения». Но если в старой версии присяжный № 3, порвав фотографию сына, расплакался и сам проголосовал за невиновность, после чего герои стали деловито собирать свои вещи, радуясь оконченному спору, то у Фридкина финал вышел более драматичным. Герой Леммона напомнил персонажу Скотта, в сознании которого образ подсудимого почти слился с его неблагодарным сыном, что это не его ребенок, а чей-то еще. А предельно логичный интеллигентный брокер, присяжный № 4, положил руку на плечо своему единомышленнику, поддерживая его в непростой момент осознания неправоты.
Лента Уильяма Фридкина кажется более гуманной, нежели строго логичная, психологически убедительная, но суховатая версия Сидни Люмета. Режиссер добавил несколько мелочей, отсутствовавших в первоначальной экранизации, делающих сюжет более человечным. Например, во время эмоционально сыгранного финального монолога герой Скотта, присяжный № 3, раскрылся как ранимый человек, который чуть ли не со слезами взирал на своих коллег, не понимая, почему они не видят того, что очевидно ему. Осознать свою неправоту ему мешала уязвленная гордость. Но деликатная поддержка присяжными № 4 и № 8 помогла персонажу Скотта преодолеть этот барьер. Нельзя казнить другого человека, перенося на него собственные страдания из-за ссоры с сыном.
Фридкин не оспаривает правомерность суда присяжных, но говорит о том, как тяжело найти истину в судебном деле. Ведь люди субъективны и воспринимают факты не непосредственно, как, например, аналитические машины, а отраженно, сквозь призму своего мировоззрения. Еще Лев Толстой в романе «Воскресение» сатирически изображал суд присяжных, описывая, насколько люди могут не чувствовать своей ответственности за жизнь другого человека.
Такие персонажи есть и в пьесе Реджинальда Роуза. Например, торговец, присяжный № 7, который заботится только о том, как бы ему поскорее попасть на бейсбол. Или же рекламный агент, присяжный № 12, готовый присоединиться к любому решению жюри, не вникая в детали. На их фоне герой Джорджа К. Скотта представляется ответственным, серьезным человеком. Но его характер затемняет вспыльчивость, а также затаенная обида, мешающая ему осознать, что подсудимый — не его ребенок, а убитый отец мальчика был гораздо хуже, чем персонаж Скотта, какие бы меры воздействия он ни применял в воспитании.
Забота, проявленная Дэвисом в финале (он помог надеть пиджак герою Скотта), свидетельствует о том, что какие бы разногласия между людьми ни возникали, всегда нужно искать пути взаимодействия и, самое главное, уметь прощать. Люди злы не столько из-за скверного характера, сколько по причине своей слабости. Даже персонаж Майкелти Уильямсона слабый человек, ведь он не может признать ошибочность своих взглядов. Ненависть гложет его изнутри и ничего хорошего не сулит ему в будущем. Знаменательно, что герой Уильямсона чернокожий, представитель еще недавно притесняемой в США нации. Вроде бы, кому как не ему понимать, как ужасен расизм. Но, парадокс, вчерашние угнетенные, получив равные с белыми права, сами рады стать угнетателями, как бы вымещая свою обиду за вековое унижение на других нациях.
Лента Уильяма Фридкина кажется более гуманной, нежели строго логичная, психологически убедительная, но суховатая версия Сидни Люмета. Режиссер добавил несколько мелочей, отсутствовавших в первоначальной экранизации, делающих сюжет более человечным. Например, во время эмоционально сыгранного финального монолога герой Скотта, присяжный № 3, раскрылся как ранимый человек, который чуть ли не со слезами взирал на своих коллег, не понимая, почему они не видят того, что очевидно ему. Осознать свою неправоту ему мешала уязвленная гордость. Но деликатная поддержка присяжными № 4 и № 8 помогла персонажу Скотта преодолеть этот барьер. Нельзя казнить другого человека, перенося на него собственные страдания из-за ссоры с сыном.
Фридкин не оспаривает правомерность суда присяжных, но говорит о том, как тяжело найти истину в судебном деле. Ведь люди субъективны и воспринимают факты не непосредственно, как, например, аналитические машины, а отраженно, сквозь призму своего мировоззрения. Еще Лев Толстой в романе «Воскресение» сатирически изображал суд присяжных, описывая, насколько люди могут не чувствовать своей ответственности за жизнь другого человека.
Такие персонажи есть и в пьесе Реджинальда Роуза. Например, торговец, присяжный № 7, который заботится только о том, как бы ему поскорее попасть на бейсбол. Или же рекламный агент, присяжный № 12, готовый присоединиться к любому решению жюри, не вникая в детали. На их фоне герой Джорджа К. Скотта представляется ответственным, серьезным человеком. Но его характер затемняет вспыльчивость, а также затаенная обида, мешающая ему осознать, что подсудимый — не его ребенок, а убитый отец мальчика был гораздо хуже, чем персонаж Скотта, какие бы меры воздействия он ни применял в воспитании.
Забота, проявленная Дэвисом в финале (он помог надеть пиджак герою Скотта), свидетельствует о том, что какие бы разногласия между людьми ни возникали, всегда нужно искать пути взаимодействия и, самое главное, уметь прощать. Люди злы не столько из-за скверного характера, сколько по причине своей слабости. Даже персонаж Майкелти Уильямсона слабый человек, ведь он не может признать ошибочность своих взглядов. Ненависть гложет его изнутри и ничего хорошего не сулит ему в будущем. Знаменательно, что герой Уильямсона чернокожий, представитель еще недавно притесняемой в США нации. Вроде бы, кому как не ему понимать, как ужасен расизм. Но, парадокс, вчерашние угнетенные, получив равные с белыми права, сами рады стать угнетателями, как бы вымещая свою обиду за вековое унижение на других нациях.
Уильям Фридкин, при поддержке Роуза, несколько сместил акценты в пьесе, поставив во главу угла психологические проблемы героев, не дающие им принять правду, какой бы неприятной для них она ни была. Пьеса Реджинальда Роуза, немного растеряв за прошедшие десятилетия остроту (за 40 лет вышло слишком много фильмов на тему того, что нечто, кажущееся истиной, совсем необязательно является ей на самом деле), ничуть не утратила психологической глубины. Прекрасная труппа разновозрастных лицедеев убедительно воплотила многообразие человеческих типов, словно пришедших из «Человеческой комедии» Бальзака. И глядя, как медленно идет к лифту несчастный герой Скотта после оглашения вердикта, переживший мучительное осознание своей неправоты, как по отношению к латиноамериканскому юноше, которого он едва не отправил на казнь, так и по отношению к собственному сыну, хочется, чтобы он отбросил ложную гордость и позвонил своему взрослому ребенку. Ведь сын, возможно, тоже желает примириться с отцом.
Редактор: Сергей Чацкий
Редактор: Сергей Чацкий
Понравился материал?
ПОДЕЛИТЬСЯ ТЕКСТОМ
И.К. Фест, «Гитлер. Биография» (1973)
